Базовые потребности

1. Сон

Фенрир стоял лицом к маленькому зарешеченному окошку, через которое был виден кусок ночного неба с убывающей луной. Он только что пережил еще одно полнолуние и до сих пор размышлял над тем, стоит ли из-за этого огорчаться или наоборот радоваться. Его мускулы болели, но и раны, и увечья, нанесенные им самим, уже закрылись и залечились. Он был высок и мускулист, с широкими плечами и лицом со слишком грубыми и острыми чертами, чтобы считаться красивым. Тем не менее, он обладал поразительной внешностью, и любой здравомыслящий человек подумает дважды, прежде чем ссориться с ним.

Он до сих пор чувствовал некое удовлетворение от того, как стражники и другие заключенные обходят его стороной. Все они боятся большого злого волка. Даже по прошествии всех этих лет. По его лицу медленно расползалась ухмылка, но, не успев достигнуть его золотистых глаз, исчезла, не оставив о себе ни следа. Счастливые мысли до сих пор живут здесь недолго, даже, несмотря на то, что большинство дементоров после воскрешения Темного Лорда были заменены охранниками-людьми. Но для Фенрира это облегчение, как это зовут другие заключенные, не стоит упоминания. Его проблемы заключались не в дементорах или охранниках, его проблема заключалась в том, что он был заперт в грязной камере, окруженной серебром, изготовленной на заказ специально для него, что он тут совсем один, без своей стаи. Он просто ненавидел это.

Он окинул презрительным взглядом свою маленькую, убогую камеру, сломанную койку, прогибающуюся под его весом, и кучку соломы, которая в данное время служила ему кроватью; не то, чтобы ему когда-нибудь нравилось спать на ней. Стены были из тяжелых каменных блоков, слишком крепких даже для него, к тому же еще дополнительно укрепленными защитными заклинаниями. Помимо этого в камере находился только кувшин с более или менее чистой водой и ночной горшок. А серебряные решетки на окне и двери, как будто со злостью, тускло светились. Он просто ненавидел это место.

Он склонил голову на бок, отчего его длинные серебряно-серые волосы скользнули по оголенной спине, и прислушался к гулу голосов, приближающемуся к его камере.

Двое охранников тащили что-то или кого-то. Он узнал их голоса: это были Патрик Берг и Шон Дюрен. Один из них является самовлюбленной свиньей, думающей, что он делает огромное одолжение миру, обращаясь с заключенными, как с низшими отбросами; второй же – маленьким извращенцем, который спокойно смотрит на то, как более слабых заключенных насилуют в душе.