Он пришёл

01. Осенник

— Идёт! Он идёт! — разнеслось по деревне звонкое. — Идё-ё-ё-ёт!

Девичий голос волной пролетел над крышами домов, сшибая вечерних птах с деревянных коньков. Шуганул толстых кур с перекопанных огородов, прошелестел в пыли извилистых улиц и затерялся у дороги, убегающей вниз, в долину.

Разом во всех уголках поселения заорали девки да мамки, загоняя детей по домам. Захлопали оконные ставни, мужики с матюками кинулись закрывать рассохшиеся за лето ворота амбаров, запирать саманные коровники. Скот испугался такой суеты — замычали недовольно бурёнки под нервное блеянье овец и коз.

Мне же осталось лишь глубоко вздохнуть. Что тут поделаешь? Ну пришёл так пришёл. Раньше или позже — разницы нет.

Мимо меня до калитки просвистала голоногая Занька.

— Куда ты, коза босая? — рявкнул вслед. — Ну-ка в хате скрылась! Чай не лето уже!

— Да я одним глазком! —отмахнулась пигалица и влезла на ограду, подобрав юбку.

— Я ж и хворостину возьму! — пригрозил я, шагая к воротам, но не зло. Воспитывать племяшку влом.

— Папке пожалуюсь! — заявила девчонка и показала мне язык.

— Занька, дрянь такая! Ну-ка в дом! — завопила с крыльца Вершана, жена брательника. — А если он тебя утянет? Вон в прошлом годе...

— Ну ма-а-а, — заныла Занька, спрыгивая на траву.

Дальше я баб не слушал, а молча прислонился к низкому шаткому забору грудью и уставился в дымку в конце улицы. Он как раз здесь и пойдёт. Я увижу его первым.

Деревня настороженно затихарилась. Все попрятались по домам, боясь непонятно чего. Даже птицы унялись щебетать, как перед грозой. Мне же было плевать — не так часто его увидишь.

— Вот! Вот-вот... Да-а! — выдохнул тихо.

В конце улицы появился высокий парень. Стройный и бесстыже обнажённый. Не полностью — бёдра укутаны юбкой из жёлто-красных листьев. Покров не густой — при ходьбе мелькают тёмные коленки.

Он двигался медленно, будто плыл в толще воды. Длинные рыжие кудри сонно парили над головой змеями. Мускулистая грудь с изюминками сосков мерно вздымалась, притягивая взгляд янтарной кожей.

Мягко двигались руки, оплетённые вьюнами с огоньками жёлтых цветов. Он шёл нереально красивый. Такой инородный на этой пыльной улочке, такой чужой. Юноша тлел огнями рубиновой листвы с язычками шафрана. А я не мог оторвать от него взгляд.