Дракон

Глава 7

Следующее утро наступило слишком быстро. И вот, мы снова сидим за тем же маленьким столиком. Хвост Чуи виляет туда-сюда, словно у недовольной кошки, уши навострены, говоря напряжении своего хозяина. Никто не смеет прервать тишину из-за угнетенной атмосферы, повисшая между нами. Дазай, надув щеки, с красным носом отвернулся от меня, хныкая.
— Что у вас произошло? — непоколебимо спрашивает рыжий, поднося палочками еду ко рту.
— Как тебе сказать…— мялся я, но тут меня перебил громкий выкрик:
— Он меня ударил! — словно маленький ребенок, показывая на меня пальцем, прохныкал Дазай.
Снова повисла тишина. Я, покраснев, хотел уже начать оправдываться и рассказать, как все было, пока не услышал смех: Чуя, закинув голову назад и взявшись за живот, смеялся словно гиена. От этого и мне стало смешно, но я пытался сдерживаться.
— Тебя… — он вытер слезу с глаза, пытаясь подавить смех. —  Тэнгу, ударил человеческое существо без сил и прочего, к тому же младше тебя на несколько сотен лет?! — он снова залился звонким смехом, разливаясь рекой по комнате.
— Не смешно! Мне, вообще-то, больно! А ты! — он посмотрел на меня. — извиниться не хочешь?
Я оторопел от наглости, и кажется, на долю секунды посмелел
— С чего бы это мне извиняться перед тобой? — разозлённое проговорил, прибавляя: — ты сам виноват между прочим! — Дазай вновь отвернулся от меня.
— Как это произошло? — вроде бы успокоился Чуя.

Я лежал, спал, смотрел седьмой сон. До ушей донёсся скрип двери, но значения этому я не придал. Слишком спать хотелось, да и к тому же, кто может зайти? Эта мысль успокаивала, и я продолжил спать. Но счастье продолжилось недолго: почувствовав, как чье-то горячее дыхание опаляет мое ухо, я разлепил сонные омуты и резко встал, ударяясь обо что-то головой. И, оказывается, это « что-то» оказался нос Дазая.

Чую снова унес смех. Он, красный как помидор, лежал на полу и бил по нему рукой. Дазай ещё больше нахмурился, сложил руки на груди и вновь отвернулся от меня. Смотря на его лице, я невольно сам начинал смеяться, а Дазай все больше возникал не унимаясь.
— Да что вы смеетесь?! Мне больно!
Повисла настолько классная, по истине добрая атмосфера, что в моей голове угасло понимание того, что этих людей,( ой, то есть не людей) я знаю всего-навсего день. А Чую ещё меньше. Но они относятся ко мне как к своему, будто бы мы знаем друг друга много-много лет и спустя время долгой разлуки снова собрались компанией. Такого чувства у меня не было никогда. За долгое время я почувствовал себя как дома, мне не было страшно и больно, не хотелось плакать от ноющих душевных ран — они слово затянулись, и я позабыл о них. Спустя минут пять Чуя затих, закрыл руками красное лицо и выдохнул.
— Ладно, посмеялись и хватит. — опять строго. Я поежился, с надеждой на то что скоро привыкну к его манере общения. — Тебя нужно отправить обратно.
Поникнув головой, словно подсолнух ночью, я слабо кивнул. В голове сразу всплыло всë, что я помнил из приюта. Все самое плохое. От этого тошно, но пытаясь выбросить это из головы – ничего не получалось.
— Мне кажется, раз дело в книге, нужно сходить в библиотеку и поискать информацию. Авось что и найдем. — добавил Осаму, взглянув на меня. — Ты чего?
— Ничего, — бросил я на выдохе, — Просто… ты говорил про принятия меня миром. А, если такое случится, ну, чисто теоретически, я могу остаться здесь?
Снова повисла тишина, а мое лицо начинало заливаться краской.
— Во чудак! — удивленно крикнул Осаму. — Тебя убить несколько раз здесь пытались, а ты хочешь здесь остаться?
— Чисто теоретики — можно. — отвечал на мой вопрос Чуя. — Но это очень сложно. Когда-то люди жили в мире с нами, но после Великой битвы, когда люди захотели власти, мир разделился на две части: людскую и эту. Но некоторые из людей оставались здесь. Правда это было давно, и они померли как лет триста назад. А после, если люди и появлялись, их отправляли к Госпоже, после чего никто их не видел и не чуял. В библиотеке есть книга на этот счет, если интересна наша история, то я попробую достать её для тебя.
Я молча кивнул, не зная что ответить. Такое ощущение, будто бы мне все равно. Ну, не останусь я здесь и ничего, но внутри разлилось море досады с непониманием. Стало обидно, но прикусив губу, я старался не подавать виду.
В библиотеку мы решили пойти ко второй половине дня, а до этого решали вопрос по моей маскировке. Я долго спрашивал, что мне делать с запахом. Не могу же я каждый раз задерживать дыхание, это как минимум не практично. По-началу ни Чуя, ни Дазай, мне не отвечали. Чуя – потому что задумался а Дазай от вредности. Но, вскоре, до меня дошла мысль: если все здесь имеет запах, то значит, если я буду есть здешнюю еду и носить то, что пахнет этим миром — мой запах пропадет. Рассказав об этой догадке, рыжий щелкнул пальцами и улыбаясь, удовлетворённо кивнул.
— О… А ты оказывается думать умеешь! — воскликнул Дазай, чем и задел меня. Я не ответил, опустив голову вниз. Чуя ударил Дазая локтем под бок.
— Сдурел?!