Что делать, если один мажор отверг твои чувства, а другой - решил посмеяться над этим? Правильно. Заставить первого пожалеть об отказе, а второго сделать своим парнем... понарошку. Даже если это сам Макс Ольховский - бэд бой и избалованный богатый красавчик. Но, взяв себе отъявленного дебошира напрокат, я и не знала, чем обернется наша сделка. Ведь, как оказалось, у каждой хорошей девочки должен быть свой хулиган, который разобьет ей сердце вдребезги...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
— Первая пара сдалась, — хрипит Макс и, убрав ладонь с моего лица, опять бережно запускает ее в мои волосы. — Остались мы и еще одни. Сможешь продержаться и не засосаться со мной? — Сосаться с тобой я никогда не стану, Максимилиан, — ядовито провозглашаю ему в лицо. Тьма полностью перекрывает карие радужки напротив. Дыхание Ольховского учащается, а его пальцы на моем затылке тут же фиксируют мою голову. У меня нет возможности шевельнуться. Лишь смотреть в горящие бешенством глаза... — Никто не смеет меня так назвать, Синичкина. — А я буду, Мак-си-ми-ли-ан... — смакую каждый слог. И желваки на его лице танцуют ламбаду...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
— Ты там жива? — сипло интересуюсь я, когда перестаю слышать в примерочной хоть какие-либо звуки. Синичкина отмалчивается, а я напрягаюсь: — Леся... — Блин! Вот же... — она наконец отзывается с сердитым пыхтением. — Все нормально? — Я, кажется, застряла... — Где? — удивленно глазею на задвинутую шторку примерочной. — В платье, — беспомощно произносит Синичкина.
