Доверься мне

22

При взлёте я вцепилась одной рукой в кресло, другой в руку Габриэля. Страх перед полетом никуда не ушел, и сейчас накатил, пуще прежнего. В этот раз мы взлетели быстрее, буквально только что была земля, и вот меня вжало в кресло, и мы резко летим вверх. Зажмурившись, начала молиться, может, что-то не так, почему так резко? Хоть я и лечу всего второй раз в жизни, но почему такая разница в полете.

— Николь? — взволнованный голос альфы, над ухом. Кажется, мою конечность пытаются отцепить, но не тут то было. Мою мертвую хватку, только с рукой можно убрать. — Малышка отпусти, — уже мягче начал говорить он, и уговаривать как ребенка.

— Я не могу, боюсь, — прошептала я, всё ещё сидя зажмурившись.

— Всё хорошо, отпусти бедное кресло, оно уже трещит у тебя в руках, — чуть насмешливый голос. То есть его руку можно не отпускать, хорошо. Через силу разжала одну руку, и неожиданный полет. Теперь я сижу на коленях волка, прижатая к его груди, а он шепчет, успокаивающие слова на ушко и гладит по спине, голове.

— Прости малышка, я не знал, что ты боишься летать. Снова мой промах, — с грустью шептал он, обнимая меня.

— Прошлый раз было, по другому, мы долго взлетали, а тут как ракета в небо, — прошептала я, обнимая его за шею. — Прости, я такая трусиха. Ещё и шум в ушах, и на голову давит. Видно полеты это не моё.

— Когда полетим обратно, всё будет хорошо. Я понял причину, — мягкий голос успокаивал.

— Как тут исправишь, полёт есть полёт, — печально вздохнула в руках волка. Печально, что я так реагирую. Мне бы хотелось в бедующем попутешествовать, но придётся выбирать машину или поезд для передвижения.

— Дело не в тебе, можно всё сгладить. Просто я привык к резкому взлёту, как и мои волки. Мы уже давно летаем, и нам приходилось пережить разные взлеты. Для тебя же это слишком, обратно пилот полетит мягче.

— Будем надеяться, — тут как раз самолет выровнялся, и послышались щелчки. Многие постарались отстегнуть ремни безопасности, я вот без него уже давно сижу.

— Мари, всё хорошо? — послышался сзади взволнованный голос Самюэля.

— Голова трещит, — тихий голос волчицы. Похоже, не только мне плохо стало.

— Николь, вот возьмите, — рядом стоял взволнованный Алекс, и протягивал фужер с белым вином. — Попейте, станет легче. Что бы шум пропал, пейте маленькими глотками. — с радостью взяла вино и стала пить. Я выпью хоть что, если этот шум в ушах пропадет. Через минут пять, когда я почти допила вино, боль действительно почти прошла, я даже смогла спокойно всё слышать, а не как сквозь вату.