То,что не скроешь |Лиза Ира|

16

Лиза пыталась понять, с какого момента все пошло не так. Может, с того самого, когда она решила признаться матери? А потом и Мэри Маргарет? Она как будто потеряла контроль над всем, как будто все катилось к чертям, а она просто смотрела, как все проносится мимо нее. Она поднимает руку в знак протеста, но только успевает открыть рот и больше ничего. Прямо как тогда, когда Мэри Маргарет у остановки спросила у нее напрямую про Иру. Может, это ей расплата за то, что она доверилась и так много рассказала? А может, все началось с того момента, когда Иру посадили под домашний арест? Или еще раньше? Когда именно все начало катиться кубарем?
В любом случае, все это началось из-за Иры. А сейчас она почти тащила Лизу с собой. Они шли к какому-то незнакомому ей дому. С одной стороны, Лиза чувствовала руку Иры прямо у себя подмышкой, и от этого ей было очень хорошо. С другой стороны, им пришлось идти неизвестно куда. Даже не на стройку, а в чей-то подъезд. Потому что Робин написал, что на стройке караулят, и теперь просто так там не выпить. А шли они туда, потому что Сидни не смог ничего купить. Ира дико бесилась, но делать было нечего. Она звонила Лизе, чтобы договориться об изменениях в планах, но у той был отключен телефон еще со вчерашнего дня. Ира все еще была зла, это было слышно в каждом шаге, в стуке ее каблуков. Они сильно рисковали. Зачем? Лиза молча курила всю дорогу и только перед подъездом распрощалась с сигаретой.
Но напрасно: внутри было ужасно накурено. Сверху доносился гогот и гул голосов, и они шли на этот шум. В пролете высунулось лицо Робина, и он приветственно им крикнул.
— Тшш… Дурак, что ли, совсем? Нас сча погонят отсюда! — так же громко крикнул Джон другу, и раздался общий смех.
Лиза раздраженно выдохнула. И это ей терпеть весь вечер? Она придержала Иру за рукав:
— Ира, как мы договорились: выпьем и уйдем. Да?
Ира сжала ее руку в ответ:
— Конечно. Как договаривались. Расслабься.
Это «расслабься», проговариваемое губами Иры почти у ее лица, доносимое вместе с запахом ее духов, за это «расслабься» Лиза могла растаять прямо здесь. Если бы не все эти лишние детали в виде Робина, чужого подъезда, других ребят, кожуры семечек на полу, дыма. Ребята курили прямо в подъезде, а это значит, что Ира не выйдет с ней на улицу разделить сигарету и не закутается в ее пуховик. Да и тем более, она уже сменила его на куртку.
Джон расплылся в радостной улыбке, встречаясь с Лизой глазами, и она вежливо кивнула ему. Только сейчас она заметила, что здесь куда больше незнакомых лиц. Все они здоровались и называли свои имена, и Лиза так же вежливо кивала им в ответ, уже смиряясь с тем, что всех их позабудет. Ну и что, ей это не так уж и важно, спросит потом у Иры, если что. Но только где она? Ира нашлась чуть дальше у окна, где Робин что-то ей живо объяснял.
— Будешь пить, Лиза? — отвлек ее Джон со стаканом в руках.
— Что это?
— Ершик. Пила ершик когда-нибудь?
— Нет.
— Выпей, тебе понравится. Тут все пьют ершик. Будет круто, обещаю!
Джон принялся объяснять ей, в чем прелесть этого напитка, но Лизе было наплевать. Она просто опрокинула стакан и тут же пожалела: спирт, прямо у нее во рту, в животе, везде, обжигал, пожирал ее. Она тут же достала сигарету, чтобы прогнать этот вкус изо рта.
Джон одобряюще кивнул, подкуривая ей.
— Я знал, что тебе понравится, — тряхнул он черными кудрями, красуясь.
Он был сегодня за бармена, и вокруг него толпились желающие, ожидающие своей очереди. Тук терся рядом с Джоном, выпрашивая свою порцию, ругаясь, что пропустил уже второй круг из-за него.
Сквозь выдыхаемый Лизой дым виднелись две фигуры: Робин, который все продолжал болтать, и Ира со стаканом в руках. Пару раз пригубила, почти не пила. Лиза никак не могла понять, что у нее с лицом: расстроена она, что ли, или до сих пор злится на то, что все их планы поплыли?
— Налей еще, — попросила она Джона, не отводя от Иры глаз, и он налил сразу три стакана почти до краев: для нее, для себя и для Тука, который, наконец, дождался своей очереди.
— За то, что вы все-таки пришли, — пролепетал Джон, и Лиза слегка чокнулась с ними. Пластиковый стакан пустил каплю через край прямо на ботинок Тука.
— С горкой не мог налить, что ли? — наигранно зло процедил тот Джону, но он проигнорировал его нападки.
— Будешь семечки, Лиза? — протянул Джон ей сжатый кулак, но та только повертела головой.
Она с любопытством разглядывала Джона: он ухаживал за ней? Или как там еще это называется? Она опять не в теме. Ира бы сразу это поняла. Или Мэри Маргарет. Лизе вдруг вспомнился сегодняшний долгий разговор с ней. Спирт уже не жег, а просто разливался по всей голове. Сквозь этот пьяный туман ей вспоминались напутствующие фразы о том, что надо признаться во всем Ире. Всего-то делов! Лиза глянула в сторону Иры, которая теперь точно выглядела недовольной. Они спорили, это точно. Вмешаться или не стоит?
Это не твои отношения, Лиза!
Ну и что? Она даст им еще минуту, а потом разберется, в чем там дело. Ей тут не нравилось. Не только то, что Иры не было рядом, но все сразу. Везде сквозила какая-то агрессия, какое-то недосказанное недовольство. Тук продолжал придираться к Джону. Кто-то разлил из стакана на пол, заливая шелуху от семечек. Краем уха она услышала чей-то спор о том, как узнать по походке, является ли девушка девственницей или нет. Что за чушь? Ей надо было вмешаться!
— Кто тут у нас медик? — сделала она неровный шаг в сторону спорящих. Что-что, но вот про это ей Ингрид точно объясняла. Она им сейчас все разрулит!
Язык страшно заплетался. Ей просто надо было присесть, чтобы закончить объяснение. Но ноги тоже не ходили, они двигались еще хуже языка. Она оперлась о стенку, потихоньку спускаясь к полу и сквозь шум в голове ей послышался знакомый каблучный стук.
— О, Ира, вот и ты, надо ж, — пролепетала она предательски неконтролируемым языком.
— Лиза, ты в порядке? Что вы пьете? Это что? — обернулась она к Джону, гневно сверкнув глазами. — Что это такое? — тыкала она стаканом ему в нос.
— Это пиво, — отодвинул он стакан от своего лица на безопасное расстояние и только потом добавил: — С водкой.
— Ты рехнулся? Сколько она выпила?
— Я не знаю, пару стаканов, наверное.
— Каких? Вот этих? Тут почти пол-литра!
Джон молчал в ответ. Ира только цокнула языком: парень и сам не стоял ровно на ногах. Нашла, кого спрашивать.
— Лиза, пойдем, вставай.
Ира попыталась поднять Лизу за руку, но та крепко засела у стены. Робин, все это время нервно куривший у окна, подскочил к Ире, хватая ту за локоть.
— Ира, постой!
— Отстань, Робин! Нам пора.
Робин, пытаясь хоть как-то смягчить Иру, подхватил Лизу с другой стороны, но от этого стало только хуже.
— Не тронь ее! — прорычала Ира, и этот рык донесся до Лизы. Это был сигнал. Что-то нехорошее случилось, и им надо уходить. Приказав своим ногам быть прямыми, Лиза отлипла от стены, облокачиваясь на Иру.
— Ир, мармелад?
— Мармелад, Лиза. Пойдем.
***
— Господи, Лиза, ты же совсем пьяная.
Ира почти тащила Лизу, взяв ее под локоть. Робин, наконец, отстал от них. Он, конечно, здорово смог бы ей помочь, но после всего, что он ей предъявил там, она вообще не хотела его видеть. Как он мог подумать, что она ему что-то должна за все, что он предложил сделать для нее сам? Какого черта?
Но сейчас это было не важно. Лиза серьезно перебрала, и это на совести Реджины.
— Ира, ты злиш-шя? — бормотала Лиза. — Вы расстались с Робином?
— Нет, мы не расстались. Мы вообще с ним не встречались, Лиза.
— Серьезно? Вот это да. Погоди, погоди…
Лиза притормозила, пытаясь закурить, и Ира придержала ту за плечи.
— Твою мать, — ругнулась Лиза и выкинула сигарету, — фильтр подкурила, — объяснила она и достала новую. Но та сигарета вывалилась.
— Лиза, пойдем, дома покуришь.
Ира осматривалась вокруг. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь их заметил. Ей надо было срочно отвести Лизу домой и привести ее там в порядок. Она приобняла Лизу за плечи, и они снова двинулись в этот нелегкий путь.
— Вы что там, поругались с Джоном? — отвлекала Ира Лизу, которая все что-то искала в карманах. Скорее всего, очередную сигарету.
— Жон? Мне не нравится Жон. И Робин твой не нравится. Хорошо, что вы с ним расстались.
— Лиза, да не встречались мы с ним! Хватит уже так говорить.
— Эта правда? — Лиза опять остановилась, сжимая руки в кулаки.
— Что у тебя с руками? Где твои перчатки?
Ира только что заметила покрасневшие руки Лизы с неразгибающимися пальцами.
— Дай сюда, — она обхватила ее ладони своими, растирая их и обдувая дыханием, — а я слышала, как ты там кому-то что-то доказывала, — произносила она между выдохами. — Подумала, ты сказала, наконец, Джону, как правильно называется твоя любимая группа, — ухмыляясь, проговорила Ира и снова подула на их ладони, сложенные вместе лодочкой. Пальцы Лизы были так близко, что можно было коснуться их губами.
— Жон дурак. Он мне не нравится. И Робин, и Тук, и кто там еще… когда я научусь запоминать их имена? — бормотала пьяная Лиза. — И какая разница? Мне там никто не нравится. Мне нравишься только ты, Ира.
Ира застыла, сжав потеплевшие руки Лизы в своих ладонях. Она же не ослышалась? Она подняла на Лизу глаза, но веки той были почти полностью закрыты. Как жаль, что она сейчас была такая пьяная.
Лиза вдруг расхохоталась:
— Прикинь, до сих пор не помню, как зовут последнего!
— Пойдем, я потом тебе напомню, — задумчиво произнесла Ира, обнимая Лизу за плечи и уводя к дому.
***
Дома Лиза совсем уже не могла толком говорить. Ира ругала Джона за бестолковость и Робина за наглость. Она не этого хотела, не этого! Ей просто надо было расслабиться с Лизой и провести с ней и вечер, и ночь. Сидни она тоже ругала. Все было просто ужасно!
Стащив с Лизы верхнюю одежду, она потащила ту к туалету, приготовив заранее питьевой воды.
— Пей, — приказала она Лизе, протягивая ей первый стакан из очереди.
— Опять пить? Я больше не буду пить! — отталкивала Лиза ее руку.
— Лиза, надо выпить! Пей, это вода.
И та послушно пила стакан за стаканом, пока ее не вывернуло. Наверное, где-то глубоко внутри себя Лиза понимала, что надо делать то, что Ира ей велит. Или Ире просто хотелось в это верить. Она придерживала волосы Лизы, пока ту выворачивало наизнанку. Уговаривая Лизу на новый шаг и поглаживая ту по спине, Ира злилась все больше и больше.
Она боялась себе признаться, что тоже виновата.
Она была виновата.
— Прости меня, Лиза.
Ира умывала ее лицо холодной водой, чтобы хоть немного привести ту в чувства. Лиза уже сама стояла на ногах, хоть и не твердо. Рукой она нашарила щетку и выдавила пасту, половину мимо.
— Как же мне плохо, Ира, — протянула Лиза, пытаясь справиться с тюбиком, выскальзывающим из рук.
— Скоро будет легче.
— Вы все так говорите, но мне плохо все равно. Дай мне, дай мне минутку, — выпроводила Лиза Иру, и та оставила ее, чтобы выполнить остальную часть плана, продуманного по дороге домой: разложить диван, уложить Лизу. Она выполняла действия на автомате, продолжая думать про ту фразу, брошенную Лизой в их сложенные ладони.
«Мне нравишься только ты».
Диван разложен, осталось поместить сюда Лизу. Ира нашла ее прильнувшей к стене ванной с щеткой во рту. Еще раз ополоснуть лицо, смыть все, притащить в комнату и уложить.
Уложить Лизу. Как это сделать?
Ира достала пижаму Лизы, но тут же отбросила эту идею. Просто раздеть и положить спать в нижнем белье. Оказывается, раздеть человека не так просто. Но раздеть Елизавету Андрияненко еще сложнее.
Ира приподняла почти спящую Лизу за плечи, наклонив ее к себе и пробралась руками под толстовку. Лиза выдохнула прямо ей в ухо: мята и холодок. Просто стащить вещь, ни о чем не думать. Рукава застревали на руках, голова — в вороте, волосы цеплялись за края. Но вот Лиза осталась в одном топе: голые угловатые плечи в веснушках. Ира позволила себе бросить взгляд чуть ниже, лишь мельком.
Зачем?
Чтобы убедиться еще раз, как маленькие бугорки оттопыривали черную ткань топа на груди, торчали, кричали. Ира боролась с собой, разрываясь между любопытством и совестью. Не смотреть, не трогать! Отвернись!
«Мне нравишься только ты».
Ира аккуратно уложила голову Лизы на подушку, убирая волосы с лица, и закинула ее ноги на диван. Надо расстегнуть ремень, стащить джинсы и носки, и закончить это дело. Ведь она же не оставит спать Лизу в джинсах? Пряжка ремня далась легко, но когда Ира тронула пуговицу, Лиза резко схватила ее за руку.
— Тшшш… Я хочу раздеть тебя, Лиза…
«Идиотка!»
— …чтобы уложить спать.
Лиза еле заметно ослабила хватку, и Ира продолжила расстегивать пуговицу и ширинку прямо под ее рукой. Интересно, спит ли она или понимает, что происходит? И спала ли она до этого? Ира пошире развела края джинсов, чтобы не стащить их вместе с бельем. «Ах, черт, Лиза, твоя помощь бы сейчас очень пригодилась». Тут Ире пришлось потрудиться: узкие джинсы сидели туго. Пришлось запустить руки под талию, одновременно придерживая нижнее белье одной рукой и стаскивая джинсы другой. Волосы скатились с плеча и легли темной волной на белоснежный дрогнувший живот.
— Да чтоб тебя! — выругалась Ира шепотом и поторопилась с одеждой.
Победа! Она швырнула джинсы в общую кучу вещей. Остались носки, а это совсем не проблема по сравнению с пройденным. Какие холодные ступни, просто ледяные! Ира поскорее накрыла Лизу одеялом, наскоро стаскивая с себя одежду и выключая свет. Не удивительно, что Лизу так морозит: она и так сама по себе мерзлячка, а сейчас ее лихорадит от отравления. Ира, не задумываясь, нырнула к Лизе под одеяло, отыскивая ее холодные ноги. Так будет гораздо теплее.
— Надеюсь, что сейчас ты крепко спишь, Лиза, — проговорила Ира в темноту.
В ответ — медленное ровное дыхание.
Как бы ей уснуть в этой тишине без обычной музыки и с этой кричащей фразой в голове?
«Мне нравишься только ты».
***
Минуты просто ползли. Нет, они застыли. Ира захлопнула книгу: она все равно перечитывала последний абзац пятый раз подряд. На часах второй час дня. Лиза все еще спала. Ира за это время успела выспаться и все обдумать. Также она разогрела им поесть, приготовила крепкого чая с лимоном и таблетки для Лизы от похмелья, проверила план их домашних заданий, начала читать следующий параграф по физике, но тут и застряла. Вчера все вышло из-под контроля, но сегодня все должно было быть лучше. Потому что теперь она знала.
Ирина Лазутчиклва использовала черновики. Всегда. Она не писала в тетрадь без того, чтобы проверить. И перепроверить. Ей нужно было знать наверняка, потому что ошибки стоили дорого. Ошибка значит выглядеть идиоткой, даже если ты умная, и давно это уже всем доказала. Лучше всего, если ответы можно сверить, чтобы уж на сто процентов: пролистать до конца учебника и убедиться, что все сходится. Но Елизавета Андрияненко — не учебник, в котором можно посмотреть последнюю страницу. И решебника для Елизаветы Андрияненко тоже нет. Лиза — крепкий орешек, а не раскрытая книга, как многие из людей, и поэтому Ире пришлось потрудиться.
Она перепробовала многое: намеки, подколы, песни, игры, вопросы, визуальный контакт, физический. В какой-то момент Ире казалось, что Лиза ее понимала, но потом это куда-то ускользало. Надо было больше ночных бесед после их вылазок, больше этих прикосновений, больше близости с Лизой! Ко всему прочему ей попалась на глаза эта папка Бланшар, в которой все было написано как назло — про Лизу и про все, что касалось ее, Иры. Только во всем этом был большой недостаток — не было ее самой. Ира все переживала, что до конца этого класса ей не успеть, и она так и не осмелится ничего сказать.
Она поторопилась. Вчерашнее было лишним. Но зато теперь она хранит эту фразу в себе: «мне нравишься только ты». Вот только Лиза сказала это, когда была абсолютна невменяема. Помнит ли она сама свое признание? Если нет, то что делать? А если да? Ира опять посмотрела на спящую Лизу. Она уже перебиралась через нее туда-обратно сотню раз. Когда она уже проснется? Вдруг Лиза зашевелилась, и тут Ира с испугом поняла, что не готова ни для какого из вариантов.
— Ира? — сонные глаза нашли первое, что увидели. — Что происходит? Который час?
— Уже начало третьего. Скажи, что ты выспалась! Я схожу с ума тут одна.
Лиза попыталась приподняться, но тут же завалилась обратно:
— О, блин, голова просто кошмар.
— Выпей чаю. И таблеток.
Лиза благодарно отпила глоточек, вглядываясь непонятно куда:
— А что вчера было вообще?
— Ты ничего не помнишь? — попыталась улыбнуться Ира.
Лиза задумалась и посмотрела прямо на Иру:
— Я помню кое-что. Господи, я надралась, да? Ира, скажи, что я не сделала никаких глупостей!
— Ну, вообще-то ты сделала кое-что опрометчивое.
— Что? — Лиза понимала, что могла сделать только одну настоящую глупость, на которую ее подбивала Мэри Маргарет весь предыдущий день.
— Ты рассказывала парням, которые не знают и начального курса биологии, о том, что такое девственность и прочие интересные вещи.
Лиза закрыла лицо ладошками и рассмеялась в них от облегчения. Тут же она поняла, что находится в одном нижнем белье и безотчетно натянула одеяло выше. Она подняла взгляд на Иру, быстро соображая, как она оказалась без одежды, и густо краснея.
— Ира, я совсем напилась, да?
— Все в порядке, Лиза. Не переживай. Попей чай. А потом посмотрим что-нибудь, как и хотели. Еда нас тоже ждет, если ты голодна. Я пойду принесу ее в гостиную.
Ира вышла из комнаты, чтобы дать Лизе одеться и прийти в себя. Да и Ире это сейчас не помешало бы. Черт, что же делать? Она не может все это так спустить. Такой потрясающий шанс! И что? Трясти Лизу за плечи, пока та не вспомнит всего вчерашнего вечера?
— Хей, Ира, что хочешь смотреть? — Лиза только накинула длинную клетчатую рубашку и теперь стояла у полки кассет и дисков. — Выбирай ты.
Ира пробежалась глазами по перечню. На самом деле, ей это было не важно, хотя некоторые из них заманивали картинками: пара женщин, весьма провокационная поза. Она заметила это уже с первого визита в эту квартиру, и теперь какой-нибудь из этих фильмов пришелся бы весьма кстати. Но сейчас ей это было не важно. Все, что было важно — сама Лиза и этот день. Она просто ткнула наугад.
— Ты уверена? Но ты даже обложку не почитала.
— Пусть будет сюрпризом. Не люблю спойлеры, — Ира уселась на пол, прислоняясь к дивану, пока Лиза готовила все к просмотру. Наклонившись, она схватилась за голову и ругнулась.
— Как твоя голова? Помогли таблетки? — поинтересовалась Ира.
— Не знаю, — простонала Лиза, — наверное, еще не дошли.
— Давай, я помассирую тебе шею, должно помочь.
Ира похлопала рукой перед собой, приглашая Лизу присесть. Лиза посмотрела на это место: прямо между ее ног, между ее разведенных бедер.
— Садись, я не кусаюсь. Будет лучше, обещаю.
Лиза села, устраиваясь и раздумывая над тем, что происходит. А что-то определенно происходило. Как будто Ира стала немного другой. Что случилось?
— Лиза, ты можешь расстегнуть верхнюю пуговицу?
Она безмолвно выполнила просьбу, и тут же Ира приспустила рубашку с ее плеч, скользнув по ним теплыми ладонями: совсем немного, чтобы полностью оголить шею. Ира бережно собрала ее волосы и убрала их за плечо. Смутно Лиза вспоминала, что вчера Ира проделывала то же самое. Неужели ей было настолько плохо? Она попыталась отделаться от плохих воспоминаний, потому что сейчас ей хотелось запомнить только это — только хорошее. Ира опустила руки на ее плечи, большими пальцами начиная массировать основание шеи, и почувствовала напряжение. Да, Лиза и правда была крепким орешком.
— Лиза, если ты расслабишься, будет приятней.
Ира легонько сжала пальцами там, где было твердо, и Лиза опустила плечи, выдохнув и сбрасывая напряжение. Ладони ее уткнулись в мягкий ворсистый ковер и нашли покой там.
— Если будет больно, скажи. Хорошо? — продолжала Ира.
— Мне не больно. Мне хорошо.
Лиза закрыла глаза: ей и правда было очень хорошо. От одной только мысли, что Ира ее трогает, ей было замечательно. Но и от самих прикосновений ей тоже было очень приятно: круговые движения вверх и вниз по всей шее, и она опустила голову, не сопротивляясь этому. Постепенно пальцы спустились чуточку ниже, надавливая на первый позвонок, и Лиза чуть прогнулась в спине, поддаваясь и этому движению. Ира опять скользнула вверх по шее, слегка забираясь пальцами сквозь волосы к затылку, нежно, без давления. Лиза выдохнула, и руки ее вцепились в ковер. Заметив эту реакцию, Ира продолжила движения, уже всеми пальцами забираясь глубже в волосы, к коже. Она не стеснялась. Тем более, Лиза была предупреждена. Руками Ира чуть сжала волосы Лизы и потянула на себя: совсем чуточку, но эффект был незамедлительным. Лиза еще раз выдохнула, и плечи ее от вдохов стали вздыматься чаще. Ира удовлетворенно улыбнулась. Ей хотелось, чертовски хотелось удостовериться, спросить у Лизы напрямую, нравится ли ей это самой. Но она боялась ее спугнуть.
Ира опять спустилась ниже, переходя от шеи к спине, массируя чуть активнее, погружая пальцы в кожу, в такт дыханию Лизы. Ей хотелось сорвать эту рубашку, пройтись по всей спине до самого копчика, пробежаться вдоль позвоночника, чтобы увидеть, как вся Лиза выгибается под ее руками. Она придвинулась ближе.
Что, если она сама расстегнет ей еще одну пуговицу?
Ира выдохнула Лизе в плечо, собираясь осмелиться на это движение.
Но, кажется, Лиза сама угадала ее намерения и расстегнула еще пару пуговиц.
Почти тут же Ира приспустила рубашку еще ниже. Топ мешал ей, и она спустила лямочки, полностью оголяя плечи Лизы и приступая к делу: обхватить их, держать в своих ладонях, мять. Лиза отдалась в эти руки, расправляя плечи, прогибаясь. Все ее тело тянулось к Ире, к ее рукам. Спиной Лища чувствовала тепло Иры, исходящее от ее тела, прямо оттуда, между разведенных ног, и эта мысль сводила ее с ума. Она с трудом контролировала свое дыхание, пальцы чуть не вырывали махровые ворсинки из ковра, и руки опять напряглись.
— Лиза, расслабься, так будет лучше, — послышалось прямо над ее ухом.
Ира шептала губами прямо рядом с ее лицом. Лиза чувствовала это: ее дыхание, ее запах. Даже с закрытыми глазами она чувствовала близость Иры. Она опять расслабилась и тут поняла, что ее бедра тесно сжаты. Они не хотят расслабляться. Лиза открыла глаза и запаниковала. Должно ли ей быть настолько хорошо? На экране что-то происходило, и только тут до нее дошло, что ни она, ни Ира давно ничего не смотрят. Руки на ее плечах опять застыли в немой просьбе расслабиться, и она вновь закрыла глаза.
Отключить все остальное. Раствориться прямо в ее руках, в этих движениях. Пальцы неожиданно проскользнули вглубь под рубашку насколько можно ниже и вернулись вверх. И еще раз, но только кончиками пальцев, едва касаясь ногтями. Скользящие, дразнящие движения, рождающие в Лизе дрожание, внутреннее напряжение. Она не выдержала, и наружу вырвался короткий четкий стон.
«Черт!»
Лиза замерла.
— Лиза, тебе было хорошо? — через выдох спросила ее Ира, и голос ее казался необычно низким.
— М-хм, — только и промычала Лиза, радуясь, что свет они выключили заранее.
***
— Я провожу тебя, — настаивала Лиза. Ей не хотелось отпускать Иру, но той уже было пора.
Обе молчали, пока Ира собирала вещи. Лиза следила за каждым ее движением: дыхание все еще не унималось, страшно хотелось курить.
По дороге они тоже шли молча, до самого поворота к огромному особняку, где им пришлось расстаться.
— Хороший был фильм, да? — с улыбкой спросила Ира на прощание.
— Замечательный, — быстро отреагировала Лиза, уже смелее глядя в глаза Иры. — Досмотрим как-нибудь?
— Конечно, — все та же лукавая улыбка. — Как твоя голова?
— Гораздо легче. Спасибо, — выдохнула Лиза. — Я твоя должница.
— Договорились.
Они все еще стояли, не трогаясь с места. Лизе хотелось сделать что-нибудь на прощание: тронуть за руку, за плечо, что угодно. Но Ира опередила ее, положив руку ей на плечо и слегка сжав.
— Пока, Андрияненко.
— До встречи, Ира.
***
Что это было? Что, черт побери, все это было? Лиза быстро шагала обратно к дому, выкуривая одну за другой. Она зашла в квартиру и кинулась в свою комнату, на этот диван, где еще пару часов они лежали вместе. А она спала и столько всего упустила.
Вчера ночью Ира раздевала ее своими собственными руками. А сегодня она этими же руками делала с ней… Что она делала? Как это называется? Ну, уж точно не дружеский массаж. Тело до сих пор горело, особенно там, под джинсами.
Лиза со стоном завалилась на диван, лицом утыкаясь в подушку с ее запахом, закрыла глаза и вызвала недавние воспоминания. Пальцы, скользящие по ее коже, вырывающие из нее выдохи и тот стон. Черт, как же было хорошо! Спина сама прогнулась, а руки забрались под живот. Лиза расстегнула пряжку ремня, смутно вспоминая, как Ира вчера проделывала с ней то же самое.
«Я хочу тебя раздеть, Лиза».
Она задышала чаще. Волна возбуждения подобралась к самому горлу, и она опять застонала. Запустить руку дальше, прямо в джинсы, пробраться пальцами под трусы, проскользнуть. Она вспомнила жар, исходящий от Иры, которая почти касалась ее своими разведенными бедрами. Которая шептала ей на ухо, призывая расслабиться. Вот только тело напряглось еще больше, пока она не жалела себя, ускоряя движения пальцами. Все случилось быстро: острый оргазм отозвался везде, и тело расслабилось. Но хотелось еще. Ира в ее воспоминаниях все еще шептала ей расслабиться.
Лиза вскочила с дивана и достала рисунки из своего тайника, раскидывая их на простыни. Она хочет смотреть на Иру, пока делает это. Вот этот самый бесстыдный рисунок подойдет: там, где Ира лежит на ее диване, призывно раздвигая ноги. Рука опять пробралась под белье, пока она рисовала Иру в своей голове в других позах, еще более развратных, насколько ей хватало смелости. Хотелось потрогать Иру, но под рукой лежали только рисунки. Лиза схватилась за ту самую подушку, сминая пальцами ее мягкость. Иры не хватало. Лиза вызывала другие воспоминания, и перед глазами возникла ее шея, беззащитная, открытая. Прикоснуться к ней пальцами, губами, провести языком. Услышать ответный стон. Рука Лизы напряглась, врезаясь в края джинсов, пока пальцы под ними ускорялись. Еще, ей хочется еще!
«Если ты расслабишься, будет приятней», — прозвучал вкрадчивый голос Иры почти в ее голове, и Лиза осела, падая на подушку.
Рисунки валялись по всему дивану. Она все еще тяжело дышала. Голова опять раскалывалась, но телу было очень хорошо. Так хорошо ей не было еще никогда.
***
Ира торопилась в свою комнату. Мать встретила ее спокойно, а значит, можно было заняться своими делами. В ванной. Срочно. Скинув одежду, она включила душ и открыла кран в раковине, чтобы не было слышно абсолютно ничего. Теплая струя окатила тело, которое нетерпеливо просило разрядки. В ее голове Лиза все еще выгибалась под ее руками. И этот стон, этот сладостный стон. Она проделала бы это еще миллион раз, лишь бы услышать его опять. Ведь Лизе точно было хорошо.
Намыленные руки скользили по телу. Ира не стала себя дразнить, сразу перейдя к основному. Тем более она тревожилась, что в любой момент ее могут прервать. Отвлечься от этого, забыть, уплыть мыслями туда, где они сидели с Лизой на полу, где голые плечи расправлялись под ее руками. Ира присела, и бедра напряглись. Сегодня она уже чувствовала это: ей так хотелось сжать их, пока Лиза все ближе клонилась к ней. Обхватить Лизу ногами, погрузить пальцы глубже в кожу. Пусть бы Лиза вскрикнула, так же несдержанно, как вырвался этот стон. Она ведь стонала, точно стонала. Ира еле сдерживалась, чтобы самой не вскрикнуть. Не выдавать себя, прибавить воды в кране. Ноги дрожали от напряжения, пока пальцы проделывали знакомые движения. Ей не хватало контакта, не хватало самой Лизы. Свободной рукой она схватила себя за грудь, почти впиваясь в кожу ногтями. Как же не хватает Лизы. Между ее ног, на ее коже, в ее волосах — везде.
«Мне нравишься только ты, Ира».
— И ты мне тоже нравишься, Лиза, — еле слышно проговорила Ира под шум воды.
Водопад уводил ее из реальности туда, где, лежа на диване, Лиза пробиралась рукой в ее волосы, и пальцы ее дрожали. «Она хочет тебя!» Об этом кричал ее раздевающий взгляд, пока Ира танцевала для нее. Пока Лиза прижимала ее к себе, когда они курили вместе, кутаясь в пуховик. И тогда ее пальцы тоже подрагивали. Ире так хотелось коснуться этих пальцев губами. Частое дыхание вырывалось из нее, и Ира прикрыла рот рукой, чтобы не выдать себя. Языком она проскользнула по подушечкам пальцев, представляя как ласкает Лизу, как открывается ее рот, и Ира пробирается в него языком, заполняя. Ей хотелось заполнить Лизу полностью, ах, как же ей хотелось! Ира кусала собственные губы, представляя стонущую под ней Лизу, пока рукой хваталась за край ванны. Ноги совсем дрожали, и она осела, содрогаясь. Еще, еще немного! Мягкая волна накрыла ее, и она медленно опустилась.
Звуки воды возвращали ее в реальность, душ, валяющийся под ногами, обдавал ее теплой струей. Она уселась в ванную, смачивая волосы. Она тут долго пробыла, надо было создать видимость на всякий случай.
Закутавшись в халат и поднимая вещи с пола, Ира вышла из ванной. Надо поговорить с матерью, убедиться, что все хорошо.
— Ты говорила с кем-то? — спросила ее Анна, как только та вошла в гостиную.
— Что? — Ира не совсем понимала, о чем идет речь.
— В ванной. Мне показалось, ты сказала что-то.
Ира подавила эмоции и с каменным лицом произнесла:
— Душ стал горячим. Я ругалась на него.
— Не стоит ругаться, Ира. Ты же не сапожник какой-нибудь, — улыбнулась ей мать.
— Да, я знаю. Это вышло случайно. Извини.