Ты моя мания.

13.

-Антон, пожалуйста, давай поговорим, - юноша сидит перед закрытой дверью битый час. Парни, проходящие мимо лишь сочувственно смотрят на него.
-Пошел нахуй, - стандартная фраза от Шастуна летит в адрес Попова, продолжающего сидеть. Зачем мучать его? Зачем сидеть под дверью и ныть прося о разговоре? Даже будучи в усмерть пьяным, Антон запомнил все в мельчайших деталях. Было больно, настолько, что хотелось вырвать себе сердце и сжать его так сильно, чтобы оно перестало биться, доставляя боль в районе груди. Попов слишком глубоко засел в его душе и он не мог злится на него. Он любил его настолько искренне и сильно, что в этот момент ненавидел его сильнее всего на свете.
-Тоша, пожалуйста, - вновь молящий голос за дверью и Антон опрокидывает глоток коньяка прямо с горла. Он сидит за дверью, если бы не было которой, они бы касались спинами друг друга. Вокруг зеленоглазого валяется куча окурков и пара бутылок пива, найденного в заначке в шкафу. Он вновь закуривает, и понимая что уже тошнит, все равно продолжает. В комнате витает отвратительный запах перегара и сигарет, но ему плевать, потому что в душе ещё хуже. Душа мечется, готовая вырваться. С каждой мольбой брата желание открыть дверь и простить его увеличивается, но после этого сразу в голове появляется воспоминание вчерашних событий и становится хуже.
-Тош, я уезжаю, - кажется, Арсений плачет. И по его щеке действительно скатывается одинокая слеза. Эта новость ошарашивает Шастуна и он открывает дверь.
-Что?!
-Во Францию, на пять лет, - выдыхает Попов опуская глаза в пол, а внутри Антона рвется последняя нить.
-Ну и пиздуй. Пошел нахуй, - проходя мимо так и сидящего брата, бросает младший и убегает из дома.
-Ты уезжаешь? - глаза Матвиенко похожи на пятирублевые монеты, - скажи, что ляпнул это лишь для открытия двери.
-Нет, не скажу.
-Но почему? - грустный голос Димы - последнее что ожидал услышать Арсений. Видимо, его действительно любят в этом доме.
-Родители ещё будучи живыми организовали мне учебу за границей, главное было сдать экзамены на отлично. А теперь мне придется уехать. Я бы мог остаться, но зачем? Мозолить глаза Шасту? - усмехается голубоглазый ,- рвать душу себе? Плевать на все. Завтра поеду за билетами на ближайший рейс. Просто уеду. Просто забудете. Буду звонить, писать, но я не могу быть здесь, понимаете? - голубые глаза, полные слез искали поддержки и нашли.
-Тебя довезти? - спрашивает Дима, смирившийся моментально с решением брата парня. Они действительно все любили Попова, поэтому готовы были принять любое его решение
-Да, пожалуйста, - вставая выдыхает тот, - простите, коль что не так.
-Пошел ты нахуй, - по доброму, сквозь боль, усмехается Матвиенко и мигом притягивает брата в объятия.
-Я слишком часто туда хожу, - улыбается Арсений и понимает, другого выхода действительно нет. Надо оставить Тошу в покое. И себя тоже.