Не сойти с ума

Часть 1

То, что Дамиано был совершенно не силён в математике — факт, не требующий доказательств. Он, как человек, более того, фронтмен не самой малоизвестной группы в Италии, искренне недоумевал — зачем ему это. К своим девятнадцати годам Дамиано имеет заработок. Не такой стабильный, как хотелось бы, но он есть. Прошёл через одно из масштабных музыкальных шоу, сорвав второе место в составе Måneskin, и наконец, сдал все экзамены, кроме злосчастной математики.

Сколько времени было похоронено за зубрёжкой геометрических формул, но ни одна из них не дала понятие о материале. И самым крышесносным Давиду казалось то, что имея обычный квадрат, он может оказаться ни разу не квадратом.

Получив результат первоначального этапа, а вместе с ним и учительский выговор, парня заставили остаться в этот же день после уроков. Второй этап, или же практический зачёт, состоится уже через два дня. Провалит и его — на ковёр, в прямом смысле. Тогда придётся сильно попотеть, чтобы не остаться на второй год.

Damiano: мне пиздец...

Ethan: всё так плохо?

Thomas: тройка?

Damiano: да и да.

Damiano: матушка, в лице сеньоры Ригреццо, заточила меня, Рапунцель-Давид, в своём математическом параллелепипеде до поздна.

Thomas: с меня поминальная панихида.

И всё бы ничего, но молчание четвёртого и заключительного звена из квартета немного смутило. Надпись «просмотрено всеми» мозолила глаза. Ещё полчаса Дами пытался вспомнить далеко не формулу, по которой необходимо решать, а чем он невзначай мог задеть Вик за последние сутки.

Вик. Это имя давалось ему с каким-то уж чересчур нежным трепетом. За три месяца на X-Factor он слышал фразу «ты палишься» чаще, чем своё имя. Конечно, ведь Дамиано и не скрывал. Он откровенно флиртовал, заигрывал, залипал на неё. Виктория была, как казалось, не просто пассией, даже не симпатией. Незадолго до финала, в его голове плотно поселилась мысль о любви. Только эта любовь, словно качели. «Да, люблю как сестру» для камер, и «да, люблю» в душе. Давид и рад бы поделиться с кем-то, но самый близкий человек и есть Вик. А сказать в лицо и получить по нему же отказом было страшнее, чем смерть в одиночестве.