Ханахака или как излечиться от цветов любви

¹⁴

— Я не попаду в тюрьму из-за тебя вновь.

 В комнате повисло тяжёлое молчание, братья не сводили друг от друга взгляд. В горле застрял истерический смешок, Шото устало вздохнул и сел в стоящее рядом кресло. Он первым отвёл взгляд, это напоминало пытку. Молчание продолжалось ещё некоторое время и уже начало раздражать Тодороки-старшего. Мужчина выбросил окурок в окно, он сел в кресло напротив и попытался заглянуть в глаза младшего, но этому мешали волосы.

 — Чего молчим?

 — А что ты хочешь от меня услышать? 

— Неужели ты совсем не удивлен, у тебя отсутствуют какие-либо вопросы? В прочем можешь даже ничего и не спрашивать, я сам отвечу. Догадаться по какой причине ты здесь не так уж и сложно ибо ты вряд ли связался со мной просто из-за того, что соскучился. 

Доктор напрягся, он сжал руки в замок дабы хоть немного скрыть дрожь пальцев. Действительно...с чего он взял, что Тоя не поймет ничего? Старший брат, что был рядом значительную часть жизни и знает его лучше, чем кто-либо. Он действительно плохой брат если сомневался, что тот ничего не поймет. Хотя это заявление до ужаса смешно и абсурдно. Он чертовски плохой брат не потому что в чем-то там сомневался, а из-за того факта, что несколько лет засадил его в тюрьму. Воспоминания словно волны начали поначалу слегка касаться ног, а затем резко накрыли словно цунами. 

— Думаю нам стоит кое-что прояснить —врач поднял взгляд в котором сидящий напротив ожидал рассмотреть хотя бы каплю раскаяния, но наткнулся лишь на холодную стену— Тебе стоит прекратить заявлять так, будто я насильно запихнул тебя в это чертово место, как и мне стоит прекращать себя в этом обвинять. 

Даби заломил бровь на столь дерзкое заявление, что неплохо так позабавило Шото. Да, он много в чем виноват в своем прошлом, но точно не в том, что его брату пришлось сесть в тюрягу. По крайне мере он сам на это надеялся.

 — Ты ведь сам так решил...Тоя —он намерено назвал его старым именем, даже не понимая почему. Но резко вся эта ситуация начала вызывать раздражение и ему хотелось позлить брата. С каким-то неправильным трепетом он наблюдал за реакцией Даби на свое настоящие имя. 

Губы мужчины изогнулись в жестокой усмешке, а правый глаз дернулся. На обоих братьев нахлынуло чувство дежавю. А ведь раньше они уже сидели в подобной обстановке.Тоя был без шрамов, без этих безобразных наколок со своим родным цветом волос и нервно курил. Это был первый раз, когда Шото увидел своего брата курящим, но в данный момент это волновало в последнюю очередь.