Токийские мстители яндере

Микс глава

Приятного чтения, дорогие читатели, завтра выйдет глава с Коко.
Всем хорошего настроения, если желаете получить типажи в картинках — напишите, пожалуйста, в комментариях.

Двойной финал

Шиничиро Сано

Я любил её... Т/И была слишком юна, озорна и проворна; про таких, как эта девица, обычно талдычат: "Шило в жопе или моторчик прикрути", но она мне нравилась такой, какая она есть. Она живая, со своими эмоциями и особенностями, а её родинки, которыми были покрыты лопатки, можно сравнивать с чудесами пестрых звезд, рассыпанных по спине, как на небесном полотне, являя миру причудливые созвездия, что еще не удалось изучить в астрономии.

Мне импонировало в ней абсолютно все: еë недостатки, достоинства и детские игривые капризы, а всё потому, что я любил её взгляд, который, словно прямолинейная линия, вбивался в моё сердце, отдавая приказ в мозгу сойтись с ней глазами. Но она была значительно ниже, поэтому мне приходилось наклоняться — это уже не то... Она всегда улыбалась, как теплое солнышко, опоясывая моё тело лучами добра и заботы.

Т/И приходила в гости нечасто. Скорее реже, чем мне этого хотелось. Её глаза были пусты, плечи устало подрагивали, когда она снимала обувь, переминаясь с ноги на ногу и делая вид, что все хорошо. Но я-то знал — это не так. Свою боль и несчастья эта девушка никогда не разделяла со мной — только радость, позитивные эмоции и новшества, которые ей удалось достичь вот буквально на днях.

Но вот с Манджиро она была совсем другой, будто отстраненной и чужой, иная личность, словно она отгораживалась от него, драпая, как от оголтелого пожара. На её руках были следы: порезы, синяки, крошечные гематомы. Я много спрашивал, откуда и зачем они это делает с собой, на что всегда отхватывал подзатыльник и унылый взгляд, опущенный как воду.

С её покусанных губ слетало лишь одно: "Я бы не смогла причинить себе боль, это другой человек. Тебе лучше не лезть в эти разборки. Не хочу, Шин, чтобы ты тоже отхватил пиздюлей...". И снова она косила под дурочку, делая вид, что ничего не произошло. Я стискивал кулаки, судорожно сцепливая зубы, держался до последнего, пока однажды она не попала в больницу с сотрясением мозга.

Я винил себя, корил, что не заступился, но я оказался не виноват. Хотел бы узнать, почему, но к ней в палату зашел Майки, который стал на колени, моля простить его... Оказывается, в моей, нет, нашей истории двойное дно. С ним она была совершенно другой: такой бойкой, сорвиголовой.