Руководство по самопомощи для пушечного мяса

Глава 17. Жената на матери Подонка.

Движения Цзянь Исянь были быстры, как молния, Ся Чанхань не могла догнать её: «Президент Цзянь, вы ещё не переоделись».
　　
Ся Чанхань поспешно положила продукты и, наконец, добралась до ванной, Цзянь Исянь закончила раздеваться догола, открутила насадку душа, теплая вода устремилась вниз, поднялся пар, удушливый запах гнилых овощей и рыбных морепродуктов вокруг неё наконец исчез.
　　
Ся Чанхань стояла перед ванной, глядя на слабый силуэт, отражающийся в матовом стекле, и тихо бормотала.
　　
Когда она мыла ребрышки, то смутно услышала, что кто-то зовёт её, Ся Чанхань положила ребрышки и внимательно прислушалась, но снова не услышала ни звука.

Ся Чанхань подумала, что ослышалась, и снова открыла кран, чтобы вымыть ребрышки.
　　
После мытья ребер Ся Чанхань выпрямила талию и немного пошевелилась, а сзади раздался голос Цзянь Исянь: «Мисс Ся».

Ся Чанхань повернула голову, чтобы посмотреть, и её губы произнесли: «Ах, президент Цзянь закончила мыться ...»
　　
То, что она увидела, было... Изысканное тело Цзянь Исянь, она была полностью обнажена, её кожа была нежной. Она улыбалась, глядя на Ся Чанханя.

Ся Чанхань обернулась, мысленно выкрикивая «WTF», и нервно посмотрела на свои пальцы ног.
　
— Цзянь Исянь, ты действительно нечто!
　　
Она потрясенно посмотрела на неё и не осмелилась посмотреть, смутно припоминая, что кожа президента Цзянь была очень белой, ослепительные глаза, а тело чистым, ни единого лишнего волоска.
　
«Погоди-ка...» – Подумала Ся Чанхань. — «Там не было волос, президент Цзянь – байху».
　　
Система издала длинный звуковой сигнал и с отвращением сказала: «У тебя действительно другой фокус».

Лицо Ся Чанханя покраснело, и она, запинаясь, вернулась к системе: «... Это не то, что я ... могу контролировать, она голая... разгуливать голышом! И я только случайно увидела эту часть».

Система снова запищала, больше не издеваясь над ней.
　　
Цзянь Исянь с улыбкой стояла позади Ся Чанхань, наблюдая, как её маленькие белые ушки постепенно краснеют, и спросила.
Ся Чанхань опустил глаза, не осмеливаясь взглянуть на неё, и двинулась вперёд, делая маленький шажок за шагом.

Теперь щеки Ся Чанхань полностью покраснели, и она не могла не пожалеть в глубине души, что не должна была полностью опустить шторы, чтобы папарацци не могли сделать тайные снимки.
Придя в спальню, Ся Чанхань присела на корточки рядом со шкафом, выдвинула ящик, и Цзянь Исянь тоже присела на корточки.