Прости меня, моя любовь

П.М.М.Л.

«Я потерялся, среди машин на автотрассе.

Моя рожа говорит: я долбоеб, и я опасен

В амфетаминовом экстазе задыхаюсь на полу

Я подключаюсь к своей фазе»

Автостопом по фазе сна — Опианариум.

Огни ночной Москвы противно слепят глаза, пробегая вспышками в больном мозгу. В такое время машин на дороге встречается не так много, но все же достаточно для того, чтобы парочка глупцов гнали по встречке, все больше наседая на отчасти обезумевший разум. Космос никогда не отличался особой внимательностью и аккуратностью при езде за рулем, однако со стороны других людей не выносил подобного. А сегодня — особенно. Дикая усталость, картины окровавленного тела и звуки выстрелов стояли плотно в мозгу титановой стеной так, что даже кокаин не мог ее пробить. В голове смешалось все: чувства, эмоции, воспоминания, превратившись в густую кашу отдающую дикой режущей болью. Огромная, чернее ночи, дыра распространялась по всему телу словно чернила моллюска, делая из человека-призрака, подобие того, кем он был когда-то. Космос все сильнее нажимает на педаль газа, разгоняя свой старенький линкольн. За окнами автомобиля все реже встречаются люди и какое-либо подобие жизни и все чаще — деревья. Машина на резвой скорости въезжала в лесополосу с редкими проблесками света и фонарей. Космос нервно курил уже третью сигарету подряд из заканчивающейся пачки Camela. Глаза — пустые как бескрайний Тихий океан, в голове — боль и... Витя. Его Витя. 

Витя маленький, совсем зеленый еще, лет семи, наверное, с разбитыми коленками и, неожиданно, смехом на устах. Он тогда с нового велика, первого в его маленькой жизни, упал, но ни одной слезы не проронил и смеялся, смеялся, смеялся... Пока мать домой не загнала. Затем, Витя постарше, лет двенадцати, волосы растрепаны, лицо — в веснушках и...зуб. Выбитый передний зуб, они тогда за Ленку подрались, не могли поделить кто за ней ухаживать будет. Витёк тогда влюбился впервые, а у Космоса ревность что не о нем теперь думают. Ему тогда блондин рубашку порвал, потом все прощения просил, зашить хотел, но Космос не позволил и сам хвостиком за Витькой ходил, вечно обеспокоенный. Зуб то, штука серьезная. Впрочем, вырос новый, ничем не хуже старого. Вот, Вите семнадцать, они на даче с тарзанкой прыгают, голодные, со множеством волдырей и царапин, но ужасно счастливые. Они тогда кассеты с порнухой выкрали, сидели перед телевизором и смеялись, курили, и снова смеялись. Ох уж эти странные французские «Ви» и стоны невпопад, наигранные, громкие и, отчего то, совсем немного, мерзкие. Космос тогда хоть и часто за девчонками бегал, но сомнения имел, слишком много лишних чувств вызывал у него Витька. Запись еще эта... Понял и...испугался. Почему же внезапно обычный процесс соития вызывает только отвращение? Ответ, ближе чем кажется. Кос тогда все на самотек пустил, нечего слишком много думать над этим, неправильно как-то, да и дела новые образовались. Легкие деньги это вам не хухры мухры! Витька за собой потащил, тот же в свою очередь Валерку пробовал, но тому всё не до этого было, спортсмен! Там уже и Сашка в армию ушел... Чем больше времени шло, тем больше была видна их особая связь, как там в песне Наутилуса было, скованные одной цепью. Это про них. Состоя из сплошных противоречий вместе они создавали мощный, словно гранит, дуэт и казалось, что это никто не сможет изменить. Но прошло несколько лет, Сашка вернулся домой, Валера втянулся в общее дело и у них появилась собственная Бригада, о которой так давно мечтал Космос. Поначалу, все дела шли в гору, подписывались контракты, капали денежки, наркотики, притоны, азартные игры, вымогательства... все это делало большой авторитет банде Саши Белого. Однако, вместе с авторитетом приходила и ответственность за свои действия, которая у Космоса начинала заканчиваться благодаря волшебным пакетикам с белым порошком. Поначалу, это было весело, цветные круги и мушки в глазах, бесконечное веселье и кайф, но чем чаще Кос пользовался подобным, тем более несносным становился его характер. Через время, его уже было трудно разглядеть через толщу белого порошка и нервозности, это уже был не Космос, а лишь его копия, сделанная из рук вон плохо. У Вити же помимо влюбленности в жену лучшего друга, проснулась внутренняя жадность. Из-за довольно бедного детства, у него уже в зрелом возрасте проявлялась довольно сильная жажда денег и желание тратить их на все, даже порою ненужные вещи. В его квартире пылилась целая груда одежды, вся в идеальном состоянии, огромное количество бижутерии, различных колец и цепей... Он не отказывал себе ни в чем. Так, все более явно стали проявляться вкупе с властью их пороки, долгое время прячемые в глубине душ. Отношения между ними напоминали скорее деловые, с обоюдной долей презрения и ненависти, оттого то ноги и растут...