Колыбель проклятого тумана

Глава 3. Пустые лица

Докурив сигарету и дослушав одну из любимых песен, Оксана отложила телефон в сторону, решая без дела больше телефон в руки не брать, чтобы не сажать батарею, а с утра уж как-нибудь зарядить его в машине.
Широко зевнув и потянувшись, чувствуя, как с характерным хрустом встают на место позвонки, Оксана поднялась со ступенек, окинув последний раз взглядом силуэты елей, почти скрывшийся за уплотняющим туманом. Холодный ветер усилился, заставляя мышцы дрожать и покрывая кожу мурашками.
Забрав спиральку от комаров, Оксана плотно закрыла железную дверь, а деревянную заложила засовом.. Перед сном проверила, закрыты ли все окна, и, немного подумав, закрыла их ставнями, отмечая странность того, что они располагаются внутри дома, а не снаружи. Потушив все свечи, Оксана легла на кровать. закутавшись в белые льняные простыни и смотря в потолок. Думала, что сон придёт быстро, да и спать хотелось. Всё-таки усталость после переезда и местный воздух сказывались на её состоянии, но сон как назло не шёл. В соседней комнате тикали стрелки часов с кукушкой, отсчитывая секунды, в ночной тишине они казались слишком громкими. Огонь в лампах тянулся вверх и колыхался, как от слабого дуновения ветра.
Ворочаясь с одного бока на другой, пытаясь устроиться, Оксана прокручивала в голове слова Ани и Саныча.
"Правила... нечисть... тоже, блин, придумали, ещё и бабушку приплели к своим сказкам". Вспомнился туман, что сопровождал Оксану с самого Новосибирска и стелился в лесу по дороге, когда свернули в деревню.
"Туман не отпустит" — утренний упрёк Ани ознобом прошёлся по телу. Странно, что так уверенно и серьёзно ей про это говорит, да и интересно всё же было, что на самом деле случилось с бабой Ниной. И что она обещала такого ценного, почему звала к себе с такой настойчивостью? Ещё и эта дарственная на дом, подлинность которой и нотариус подтвердил.
"Откуда у этой бабки были мои данные? " — четко прозвучал вопрос в голове, и почти сразу разум выдал ответ: "Ворожба с нечистью".
Помотав головой из стороны в сторону, вытерла лицо руками, отгоняя ненужные мысли в сторону. Всего день в этой деревни, а уже лезут мысли всякие.
Уже почти уснув, Оксана почувствовала, как холод коснулся кожи. Укутавшись в одеяло, сжавшись клубочком, до неё вдруг дошло, что ветра в доме быть просто не могло. Она закрыла все, даже ставни везде прикрыла, так что "правил" нарушить просто не могла.
Протяжный скрип половицы разорвал ночную тишину. Сердце тут же ушло в пятки. Боясь даже пошевелиться, Оксана крепкого зажмурилась, перестав дышать. Второй отчетливый шаг и скрип доски спровоцировал новую волну дрожи. Она ведь совсем одна в доме... Одна ведь?
Когда шаги остановились возле кровати и нечто, шумно и хрипло дыша, медленно склонялось к ней, из глаз хлынули слезы. В страхе она не могла заставить себя даже пошевелиться. Хотелось сделать вид, что её не существует. В мыслях крутились все молитвы, которые она когда-либо слышала. Пусть отрывками, но хоть так.
Одеяло плавно сползло вниз. Кровь хлынула к мозгу и зажмурив глаза, Оксана вскочила и ринулась босиком к входной двери, всего на мгновение обернувшись, и грудь пронзило резкое жжение. Закричав во всё горло, Оксана смотрела в затуманенные блеклые глаза пожилой женщины с иссиня-бледной кожей, с чётко поступающими чёрными венами. Было холодно. Женщина отдернула руку и, встав под свет зажженных ламп, в мгновение преобразилась: здоровая розовая кожа, живой взгляд, печальная улыбка губ на лице, почти нетронутом морщинами. Седые волосы едва выглядывали из-под красного цветочного платка, покрывающего голову, а коричневый сарафан на пуговицах доходил до пят.
Оксана хотела бежать, но в этот момент не могла и шага сделать.
— Спасибо, что приехала, внучка. Теперь всё моё — твоё. Жаль, при жизни не могла передать. — Призрак перевёл пальцы в сторону открытого шкафа с коробками из-под свеч. Пламя во всех лампах колыхнулось, погасло, и сорвавшись на крик, Оксана сорвалась с места и выбежала на улицу, почти сразу теряясь в тумане.
"Я же запирала дверь на засов!?" — вдруг вспомнила она, и ужас сковывал грудь.
Оборачиваться было страшно. Она бежала по колючей земле по памяти, нащупав калитку, дёрнула засов и выбежала на улицу, лишь едва видя очертания деревьев рядом.
— Аня! — звала во весь голос Оксана, ощущая на коже холодное дыхание.
Завидев впереди снующие вялой походкой силуэты людей, тут же остановилась.
По щекам ручьём текли слезы. Зажав в зубах кисть, лишь бы не закричать, девушка давилась истеричными всхлипами, вдруг подумав о сигарете, которая стала спасением.
"Огонь" — вспомнила она правило. "Зажигалка!" Трясущимися руками кое-как достала из кармана зажигалку, и с третьей попытки её мягко осветил оранжевый свет. Оксана осторожно шла среди призрачных фигур, как вдруг одна из них появилась прямо перед ней. Как она не закричала, одному Богу известно, но затуманенные глаза призрака смотрели на неё в упор. Чёрные вены отчётливо пульсировали на бледном и безжизненном мужском лице. Он не приближался к дрожащему огню, но и не отходил. Медленно обогнув этого "пустого", Оксана ускорила шаг и утонула в другом тумане. Более густом, тяжелом. В нём едва виднелось пламя зажигалки. Казалось, она плутала так целую вечность, пока не вышла на длинную дорогу, идущую вдоль домов.
Туман тут был менее густым, и Оксана могла видеть силуэты домов с зажженными светильниками. Неуверенно подойдя ближе, не рискуя опустить онемевшую руку с зажигалкой, Оксана двинулась вперед, завидев у калитки каждого дома живых людей с пустыми, ничего не выражающими лицами. Они провожали её взглядом, но при этом не шевелились, как статуи. Некоторых из них Оксана видела, когда только приехала. В их числе была и Аня.
Она стояла как всё, с вытянутой рукой с фонарем, и туман со стороны леса не приближался ни к ней, ни к остальным домам. Всё они словно противостояли злу и тем тварям в тумане. Грудина разошлась ноющей болью. Рука дрогнула, и онемевший палец опустил кнопку зажигалки. Ноги подкосились, но крепкая хватка не позволила ей упасть. Тёплый свет мягко освещал худое вытянутое лицо парня с темной кучерявой чёлкой, спадающей на глаза. Он плавно поднёс палец к губам и осторожно кивнул.
"Живой!" — радовалась Оксана про себя, и слезы вновь хлынули по щекам. — Что это за чертово место? Что это были за твари?
Парень держал в руках керосиновую лампу, ведя её вперёд по тропе мимо домов.
— Нельзя их трогать, — шёпотом сказал парень, коротко взглянув на неё. Его голос успокаивал и внушал уверенность. — Это их души, а зажженный фонарь символизирует жизнь в доме.
Ноги болели от мелких камней и колкой травы, впивающейся в пятки. Парень ускорял шаг, светом отгоняя силуэты с пустыми лицами. Проходя мимо таких, Оксана вздрагивала, сильнее впиваясь ногтями в ладонь парня.
В его гримасе читалось много вопросов, но он их не задавал.
Свернув на улицу, где возвышался засохший дуб, парень завёл её на участок двухэтажного дома с современной зелёной отделкой и коричневой крышей, расположенный рядом с озером. Возле дома стояла ЕГО копия с пустым лицом и вытянутой рукой с тем же самым фонарём.
Воскликнув, Оксана выдернула руку и, попятившись назад, споткнулась и упала за воротами. Приподнявшись на локтях, ладонью вмазалась во что-то липкое и грязное. Это была рука. Отгрызенная по локоть рука, когда-то принадлежавшая мужчине, с татуировкой скорпиона на запястье, в луже свежей крови.
Оксана уже хотела закричать, выйдя из ступора, но парень опустился на колени рядом с ней и крепко прижал к себе.
— Тише, тише, тише.... — шептал он на ухо, поглаживая по волосам.
Тело дрожало от страха и холода. Казалось, что туман вокруг них вновь сгущался.
— Всё хорошо... — неуверенно протянул парень, оглянувшись по сторонам. Он поднял её на руки и не оглядываясь занёс в дом, усаживая в кресле и плотно запирая за собой дверь.
Окна в терраске были плотно зашторены ярко-жёлтой тканью. На длинном прямоугольном столе вдоль стены до двери в дом стояла лампа и несколько догорающих свечей. Ещё одно кресло было напротив неё.
Оксана смотрела в одну точку перед собой, обняв себя за плечи, плавно покачиваясь в зад и вперёд. По щекам стекали градины слез.
Парень достал из-под стола полупустую стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью и граненый стакан. Налив до краев, протянул ей.
— Пей, — строго сказал он.
Покачав головой, Оксана взяла стакан и почти всё выпила залпом, почти не чувствуя вкус, но спустя мгновение в горле осел жгучий спирт. Часто хватая губами воздух, она пыталась перебить горечь, перехватывающую дыхание. Стакан весь был перемазан кровью с комками грязи.
— Молодец... — Парень протянул маленькое зелёное яблоко из мешка под столом, и не думая Оксана откусила от него, перебивая вкус спирта. — И дыши, — подсказал он, и Оксана вдохнулавоздух полной грудью— Кто ты? — Оксана подняла на него взгляд, лучше рассматривая человека перед собой. Жилистый, в брюках и в чёрном свитере с высоким горлом. Лицо вытянутое, нос длинный, прямой, едва заметное очертание скул и бордовые губы с глубокой ямкой посередине. Выразительные тёмные глаза смотрели на неё в упор со строгостью и беспокойством.
— Станислав, — представился парень, зачесав руками темно-русые кучерявые волосы. - А ты у нас внучка Игнатьевой, Оксана.
Осторожно кивнув, уже хотела спросить откуда, но Стас её опередил.
— Тут тебе не город. В одном конце деревни пернешь, в другом уже болезнь твою обозначили и осложнения добавили.
— Ты тоже это всё видел... — одними губами спросила Оксана, покосившись на запертую дверь.
— Да, а вот ты без фонаря чего на улицу вышла? Бессмертной себя почувствовала или на прочность нервы проверяла?
Оксана не хотела рассказывать, что видела, да и сомневалась уже в своей адекватности. Призраков не существует, но что тогда было в её доме? Фонари ведь потухли.
— Что это... Было.. Они.. И ты.. — Заикаясь, она пыталась собрав мысли в кучи, но не могла подобрать нужных слов, чтобы хоть как-то описать то, что было на улице.
— Это туманные. Люди, которых забрал туман. А возле ворот на участках ты видела живые души. Пока они тут, туман не расползается на остальные села.
— А Сторожилы зачем нужны?
— Сторожилы держат нечисть в узде. Ими становятся те, кого эта самая нечисть коснулась. Такие имеют возможность понимать этих тварей и в случае чего помочь местным сдерживать туман.
— Что ты делал... там...?
— Это уже моё дело, — недовольно буркнул Стас. Сложилось впечатление, что ему не раз задавали этот вопрос.
— Посиди тут. — Поднявшись с соседнего кресла и взяв с пола фонарь, он вышел на улицу, закрыв дверь за собой.
Оксана тут же прильнула к окну, но видела только, как Стас исчез за густой дымкой.
Минуты мучительно тянулись друг за другом, но Стас в конце концов вернулся в майке, в руке держа свитер. Положив его на стол, он развернул ту самую руку, и Оксана попятилась назад, вжимаясь в спинку кресла. Живот скрутило, а голова пошла кругом.
— Не было у нас таких в деревне... — задумчиво произнёс Стас, поглаживая большим пальцем подбородок. — Да и рисунок этот странный... Нехороший знак. Чужаков у нас не водилось никогда.
Не выдержав, Оксана подорвалась с места. Открыв дверь, её моментально стошнило в траву. Голова закружилась сильнее, перед глазами всё покрылось рябью.
— Эй! — Стас подбежал к ней, удержав за талию, не позволив упасть. Плотно закрыл дверь на засов и усадил в кресло. — Спокойно.
Закивав, девушка старалась не смотреть ни на Стаса, ни на отгрызенную руку.
— Я хочу домой, — заплакала Оксана. — Хочу уехать отсюда. Хочу к маме... — в полубреду бормотала она. Хватит с неё уже этого места. Всего этого просто хватит!