А так ли все на самом деле?

***

В инвентарной двое парней, когда тренировка по баскетболу давно закончилась. Капитан команды Мин Юнги, опираясь сзади на руки, сидит на матах, сложенных друг на друга. Помощник тренера Пак Чимин же находится между его ног, старательно делая минет.
Юнги лениво окидывает помещение взглядом, замечая, что оно теперь не такое грязное, как Чимин вступил в должность. Форма, аккуратно сложенная, лежит на стеллаже рядом с такими же полотенцами; каждый мяч, как и положено, помещен в две большие металлические корзины на колесиках; в углу хранятся коробки, которые теперь подписаны, например, «Отчеты о тренировках», «Записи игр», «Фотографии»; полы чистые, да и пыли не видать.
  Пак, не сдержавшись, спускает свои спортивки, чтобы поласкать себя. Он усердно насаживается ртом на чужой член, поскуливая из-за собственного возбуждения. Только вот на его глазах можно увидеть едва заметные слезы, которые парень сдерживает, чтобы ничего не испортить. Это оказывается довольно сложным, когда Чимин слышит сверху разочарованно-уставший вздох, начиная плакать, но не прекращая свои действия.
– Растяни себя, не только тебе стоит получать удовольствие, – спустя несколько минут произнес Мин, кидая взгляд вниз и видя, как Пак бодро после его слов насаживается на свои пальцы, чтобы баскетболист быстрее вошел в него.
Юнги морщится от подобного, замечая вынутую смазку, будто Чимин так и говорит, что всегда готов раздвинуть перед ним ноги. Он скептически смотрит на заплаканное лицо напротив, в котором читается возбуждение и похоть, и переводит взгляд на надписи на коробках, чтобы как-то отвлечься.
– Я-я готов, – тихо говорит Пак и не поднимает глаз, сглатывая предэякулят и облизав губы.
– Обопрись на маты, – командует Мин, вставая и поправляя спортивки.
Чимин выполняет, прогибаясь и полностью ложась грудью на маты. «Красиво,» – думает Юнги, ладонью приподнимая футболку, оголяя поясницу и двумя пальцами ласково проведя по открывшейся выемке позвоночника. Пака будто током ударяет, он сводит ноги и сжимает ладони. Чтобы Мин и проявил нежность? Но это было мимолетно. Баскетболист, будто бы поняв, что сделал, тряхнул головой и руками раздвинул чужую задницу и вставляя до упора. Прикинув, Юнги, поняв, что Чимин хорошо растянул себя, начинает ритмичные толчки.
Пак вжимается в маты, постанывая и ощущая, что темп становится резче и быстрее. Он не то чтобы не любил все это, потому что без ума от Юнги. Просто после своего ярого признания Чимин представлял себе немного другое. Свидания там, поцелуйчики, подарочки, все дела, а не это, когда он отдает только свое тело. В первый раз Пак надеялся на что-то более романтичное, когда получил запрет на поцелуи, объятия и лишние касания. «Либо так, либо никак. Я ненавижу все это. Мерзость. И геем я себя не считал,» – слова Мина, будто бы одолжение делает. Хотя баскетболист считал именно так. Что еще он мог сделать, когда ему говорят, что жизни без него не представляют. Чимин же думал, что это стадия отрицания или что-то наподобие и что своей силой любви он все преодолеет. Какой же Пак дурак…
Даже сейчас, когда чувствует тяжелое дыхание за спиной, и как он сам тает от этого, тешит себя тем, что Юнги тоже хорошо и что это благодаря ему. Мин кончает через несколько минут после Чимина, который все еще жмурится от накатившего наслаждения. Отдышавшись, баскетболист приводит себя в порядок, пока Пак, скатившись на колени, успокаивается.
– Отвратительный, – перед уходом бросает Юнги, не смотря на парня.
– Я все еще люблю тебя, – шепчет Чимин так, что Мин услышал, сжав кулаки, уходя. Пак тихо всхлипывает, осознавая, что сам выбрал себе такую судьбу. Но что он мог поделать, если любовь такой поганой штукой бывает.