Родственные узы

110 5 0
                                    


Ощущалась сдавливающая затхлость. Еле-еле доносился треск сгорающих дров. Тепло разливалось по затёкшему телу. Хюррем разлепила будто засыпанные песком глаза. С трудом подняла голову. Шея неприятно ныла. Огляделась. Незнакомое помещение с каменными стенами. Перед ней единственная печь. Ни одного окна. Она связана по рукам и ногам толстыми верёвками, которые болезненно врезались в кожу. На макушку будто бы давило что-то весомое. Губы слиплись между собой. В голове начали всплывать последние воспоминания. Как она проснулась дома, непонятный дым, потеря сознания... Перед тем как провалиться в беспамятство она ясно думала, что таким способом умирала. Но она жива. В рассудке. Только вот неизвестно где.

Совсем неожиданно послышался громкий скрип. Хюррем завертелась по сторонам и приметила открывшуюся сзади дверь. Внутрь зашёл довольно высокий мужчина. Его глаза были абсолютно белыми. Не наблюдалось зрачков, радужки. Заплывшая белена. Волосы чуть отросшие, поседевшие. На пол лица проходил шрам. Незнакомец со сцепленными позади руками медленно двинулся в сторону госпожи. Хасеки внимательно наблюдала за ним. Мужчина остановился в шаге от неё. Смотрел сверху вниз. Губы расплылись в улыбке.

— Ну наконец-то я тебя нашёл.

Этот голос... Она слышала его накануне. Значит именно он устроил то действие с дымом...

— Кто ты? Что тебе нужно от меня?

По помещению разнёсся хриплый смех. Мужчина опустился перед ней на корточки. Внимательно осмотрел лицо. Хюррем этот взгляд стал неприятен. Губы искривились.

— А ты вылитая мать. И характер видимо тоже от неё достался, — закачал головой. — Эх, Космина, Космина... А ведь могло всё закончиться иначе...

Брови сдвинулись на переносице. Хюррем ничего не понимала. Однако, стало очевидно, что незнакомец знал её настоящую мать. Только вот что их связывало? И зачем теперь ему она?

— Отвечай уже, зачем удерживаешь меня здесь?! — вспылила хасеки. Тело заныло новой болезненной волной.

Мужчина широко заулыбался. Приподнялся. Приблизился к лицу Хюррем. Провёл пальцем по щеке. Госпожа моментально увернулась.

— Как жаль, что некоторых постигает участь убивать своё продолжение. Хотя о чём это я? Нет никакой жалости.

Иная | Великолепный векМесто, где живут истории. Откройте их для себя