Little boy has а secret

Посмотри, что с тобой...

- Стайлс? Ты что тут забыл?

Я взглянул на Гримшоу, и резко вскинул голову, приближаясь к нему.

- Могу задать тот же вопрос?

- Так, так, так, наш лузер Стайлс решил поиграть в крутого? - Он одним движением прижал меня к стене за горло, и я, кажется, перестал дышать, рука слишком сильно сдавила горло, а спина саднила от удара об плитку.

- Не надо..., - я услышал тихий, сломленный голос, - пожалуйста...

- Что? Это кто это голос подал? Ребят, ударьте-ка ему, как следует! - после этих слов, я услышал глухой звук и тихий стон, смешанный с кашлем. Ник перевел взгляд на меня и яростно оглядел мое лицо.

- Ну, что? Ответишь все-таки на мой вопрос, а, идиот? - он немного ослабил хватку на моем горле, и я как можно быстрее набрал воздуха в легкие.

- Я просто шел мимо, услышал смех и решил зайти, а потом...

- Все ясно, значит, надо научить тебя не совать нос в чужие дела, - резкий удар в живот. Меня скрутило, и я съехал по стенке на пол, прикрывая место удара руками. Но это не помогло, теперь я почувствовал жгучую боль в области лица, а точнее носа. Теплая жидкость, именуемая кровью, текла по щеке.

- Грим, хватит с них! Валим, а то потом проблем не оберемся! - Я услышал топот и хлопок двери. Ушли. Фух. Так, теперь надо встать. Ну, или хотя бы попытаться. Я с трудом, с помощью стены, подполз к раковинам и уже там смог еле-еле встать на ноги. Погодите, а кто там был? На полу? Кто еще огреб от этих придурков?

Я тихонько, шатаясь, дошел до места, где лежал маленький комочек. Свернувшись, всхлипывая, вздрагивая от плача и держась за место удара, мальчик не двигался. Я подошел нему и опустился на колени. Взяв его руку, я прощупал пульс. Есть. Это уже хорошо. А то, от рук Гримшоу и его компании человек 5 умерло. Серьезно! Парень видимо почувствовал мои прикосновения и поднял голову на меня. И тут я чуть не получил инфаркт. Те самые серо-голубые, детские глазки. Это Луи. Боже, бедный Луи.

На него было страшно смотреть: запекшаяся на лице и руках кровь, ссадины на животе и ногах, рассеченная бровь. И слезы. Этот малыш плакал. Плакал от боли. При виде этой картины, мне вдруг, стало так жалко Томлинсона, что я на мгновенье почувствовал, что хочу защищать его от всего вокруг. Но отогнав эти мысли, я решил все-таки помочь ему хоть чем-то.