Ледяной укус. Взгляд Дмитрия

Глава 13

Крики были слышны со всех концов комнаты. Я встал, благодарный за то, что мой рост позволял мне следить за Ташей, пока она парировала обвинения. Большинство кричали, что она была неправа. Что она сумасшедшая. Некоторые зашли так далеко, что предположили, что она вступила в сговор со стригоями, чтобы покончить с обеими нашими расами. Ничто из того, в чем ее обвиняли, не было чем-то большим, чем она слышала раньше. Как только стало ясно, что стражи не собираются задерживать или арестовывать ее, я был готов уйти. Я знал, что морои, словесно нападающие на нее, не начнут физическую ссору. 

 Ненасилие между мороями было настолько укоренившимся, что они редко поднимали кулак друг на друга. Это считалось диким, недостойным их, предназначенным для тех, кто нецивилизован. Дампиры. 

Их драгоценный ресурс. 

 Вся эта встреча вызвала у меня отвращение. 

 — С таким же успехом ты можешь уйти. Сейчас ничего полезного не произойдет, — комментарий был адресован как Роуз, так и Мейсону, но он относился и ко мне тоже. Я начал идти, мне нужно было быть подальше от этого безумия, пока оно не взяло надо мной верх. Я слышал, как эта пара встала. 

 — Ты иди. Я хочу кое-что проверить. 

 — Удачи, — крикнула ему вслед Роза. 

 Я прорвался через дверной проем, вышел в коридор и прислонился к стене, чтобы собраться с мыслями. Было достаточно плохо, что люди умирали, и у нас не было возможности предвидеть или остановить нападения, но руководящий совет мороев — единственные люди, которые имели какое–либо право голоса в том, как все наши жизни управлялись — сражались друг с другом. Это та самая мыльница, с которой Таша решила выступить?

 Я глубоко вздохнул, напоминая себе, что я должен, по крайней мере, быть благодарен за то, что ее вспышка эффективно отвлекла всех от ужасной идеи принуждения нежелающих дампиров к службе вместе с неподготовленными детьми. Я слышал тихие шаги, слышимые только потому, что я так привык к ним, приближающиеся позади меня в пустом холле. Прошло несколько дней с тех пор, как я сказал ей больше двух слов, но мне казалось, что прошли годы. Я почувствовал, что жажду ее разговора, не только как отвлечения от всего остального, но и для умственного и эмоционального освежения, которое, казалось, он давал. Я также почувствовал легкую тягу к чему-то еще с ней, к чему-то более физическому, но я исключил такую возможность.