Нет желаний и нет надежды,
нет того - кто может помочь,
я снимаю с себя одежды -
окунаясь, в безмолвную ночь.
Засыпая одна... - не спица,
вижу образы - падших давно,
вижу только чужие лица,
но не вижу - его одного.
И заплачу от боли в подушку,
я могла бы себя изменить,
я держала в руках игрушку
и смеялась - какой мне быть.
Так теперь я наказана пленом,
так теперь я опять одна,
так теперь - не могу я как прежде,
относиться к нему как могла.
И обняв только образ подушки,
я сейчас лишь могу вспоминать,
строчки боли, обиду игрушки
и Любовь, что могла испытать.
...
Нет желаний и нет надежды,
нет того - кто может помочь,
я снимаю с себя одежды -
окунаясь, в безмолвную ночь.
Засыпая одна... - не спица,
вижу образы - падших давно,
вижу только чужие лица,
но не вижу - его одного.
И заплачу от боли в подушку,
я могла бы себя изменить,
я держала в руках игрушку
и смеялась - какой мне быть.
Так теперь я наказана пленом,
так теперь я опять одна,
так теперь - не могу я как прежде,
относиться к нему как могла.
И обняв только образ подушки,
я сейчас лишь могу вспоминать,
строчки боли, обиду игрушки
и Любовь, что могла испытать.
