Я подожду тебя в следующей жизни

40. Вас это ебать не должно.

Осколки, которые осыпались на пол, можно было ассоциировать с душой одного из находящихся в этом номере, а также с треснувшим терпением второго.

- Когда?! Когда этот ублюдок сделал это?! - рычал от злости Винсент и полетел в плотную к парню.

- Какая теперь разница?! Пропусти, я хочу уйти! - кричал в ответ Алэн.

Бернера не волновало сейчас то, что кто-то снова затронул его подсохшие раны души, он просто хочет сейчас оказаться на едине самими с собой, один, в пустой комнате, с полной тишиной. Где не будет, осколков, криков, слез, а только давящая тишина.

Алэн сверкнул злым взглядом в мужчину и обошёл его. Он подходил уже к входной двери и искал свою обувь, как снова Винсент догнал его.

Резкий рывок за локоть развернул парня совсем в противоположную сторону.

- Какого хера ты так спокойно даёшь поливать себя говном?! - Винсент снова притчнул его к себе. - Я слепо верил в те слухи о тебе! Думал, что могло ли таких шлюх в шоубизнесе? Полным-полно! Но ты оказался совсем другим. Похер с этими слухами, но ты! Почёму ты терпишь это? Твоя компания не способна защитить тебя? -

Леру знал, что это может показаться глупо, что он ни с того ни с сего начал драму. Подумаешь, кого-то изнасиловал его собственный дядя.

Но дело коснулось этого человека - Алэна Бернера.

И что-то внутри него кричало, что именно из-за него ты должен стать этим глупцом, ты должен быть идиотом и защищать почти неизвестного ему человека.

Ты жоден это делать!

Должен!

- И что?

На лице Алэна не было совершенно никаких эмоций. А голос имел такую же температуру, как в морозилке.

Казалось, бы совершено простой вопрос, но смысл его с такой интонацией, и в такой ситуации казалось абсурдом. А человек, который говорил это - лишён ума, сумасшедший.

- Тебя не должно волновать то, что со мной произошло. Слухи обо мне были и будут, мое прошлое остаётся при мне, а в твоих интересах вздыхать с облегчением, что вовремя остановился и не подцепил от меня венерическую заразу. - Алэн холодно смотрел в идентичные небесно-голубые глаза и сбросил хватку на своей руке от чужих.

Бернер успел только одеть свою ровно оставленную обувь у входа и ступить на шаг к двери.