Коэффициент поцелуя//Deepins

48 глава

Ваня застонал.

– Мам нет, не сегодня.
– Что такое? – Стелла не могла устоять от любопытства.
– Может, в другой раз? – спросил Ваня
– Он был таким милашкой, – сказала его мама.
– Детские фото? – Стелла едва не заплясала. – Ваня я хочу посмотреть!

Она потащила его в гостиную к маме, и Ваня, ворча, поплелся следом. Та протянула Стелле толстый фотоальбом, и они все вместе уселись на диван, мать с сыном по обе стороны от девушки.
Стелла погладила пальцами бархатную обложку альбома. Мама хранила почти такой же альбом с ее фотографиями. С липкими страницами, покрытыми тонкими прозрачными пленками, которые нужно было отклеивать. На первой странице оказались зернистый снимок УЗИ и фотография сморщенного малыша, похожего на тысячелетнего старичка.

Однако с каждой страницей малыш становился все симпатичней.
Там были фотографии Вани на руках у бабушки, на других снимках он учился ходить, пытался поднять арбуз. На одной фотографии пухлый младенец Ваня был одет в костюмчик – его первый костюм? – и стоял между родителями. Женщина выглядела очень молодо: ужасно красивая версия его мамы была одета в традиционное немецком платье. Мужчина, должно быть, был его отцом. Высокий блондин с кривой, как у Вани улыбкой.

– Вы были очень красивой, Натали– сказала Стелла и провела пальцами по струящемуся платью. – Платье мне очень нравится.
– Я сохранила его. Можешь взять его себе сегодня, если хочешь.
– Правда, можно?
– Мне оно уже не подходит, а сестрам Вани такое неинтересно. Вот за украшения они бы передрались, но их уже не осталось.

Голос ее звучал приглушенно, а взгляд задержался на лице блондина. – Это папа Вани Красивый, а?
Ваня без слов перевернул страницу.
На смену пухлым щечкам пришли долговязые руки и ноги, которые постепенно сменялись мужской красотой. Он часто улыбался, был полон жизни и веселья. В альбоме были десятки фотографий Вани и его сестер в окружении несметного количества полнокровных немецких кузенов и кузин. Рядом с ними он казался неуместным из-за бледной кожи и немецким чертам лица, хотя среди товарищей по школе он наверняка тоже выделялся в силу обратных причин. Каково это – быть везде чужим?

Может, это не особо отличалось от ее собственного опыта взросления.
Были здесь фотографии подростка Вани играющего в шахматы с отцом, на которых лицо его было сморщено от предельной сосредоточенности; фотографии Вани где он хмурился над научными проектами; Ваня одетый в баскетбольную форму в которой он выглядел маленьким задирой, а спереди на форме большими буквами значилась его фамилия: ВУЛЬФ