Холод начал как-то слишком резко забираться под пиджак коварной змеей, от чего девушка поежилась, она готова была поклясться, что ещё минуту назад ей не было так мерзко, от прохладного ветра. Мозг нещадно, словно издеваясь, подкидывал причину тепла, которая с минуты на минуту, должна была выйти из клуба. Такие мысли брюнетка гнала прочь, словно надоедливых насекомых. Эта заинтересованность пугала её, пугала до чёртиков, хотя ещё сегодня утром, она была свято уверена, что не боится ничего, ведь самое страшное уже произошло.
Она изменилась.
Всего один месяц перевернул её жизнь с ног на голову. Единственный человек, которого Литвинова считала семьей, так эгоистично поступил и исполосовал вены на своих запястьях, а казалось, словно на её собственных. Она никогда не могла ненавидеть сестру, хотя все детство пыталась, ведь для матери существовала лишь Ангелина, что и осталось без изменений.
Соня всегда была хуже, но после того как узнала секрет старшей, решила стать ещё хуже неё, дабы хоть в чём-то заполучить желанное первенство. Отказалась жить с матерью и сестрой ещё в шестнадцать и съехала в квартиру усопшего отца. С тех пор, она позаботилась о том, чтобы всегда быть в центре внимания, любыми способами. Все жители ночного города, не знали её имени, для них она была Моргана. Прозвище появились случайно, когда девушка художница, с которой она встречалась в то время, будучи под кайфом, сказала что она словно Фата Моргана, «блядская неуловимая иллюзия». После этого, она сделала себе тату "fata Morgana" на рёбрах и выбрала себе новое имя.
Жизнь Морганы это – драки и прочие пьяные выходки, ночи проведённые в обезьяннике, пока мать утром не приезжала и забирала её, самое удивительное, что женщина никогда не кричала, но на дне её глаз был собран холод равен всей Антарктиде. Эти глаза, единственное, что досталось Софии от матери, во всём остальном, острые и резкие черты лица унаследовала от отца. Когда девушка была пьяна, то казалось забывала про ледяной холод, который прошибал её от материнского взгляда и картины отца, висящего на верёвке, закрепленной на люстре в собственном кабинете.
Геля была чёртовой плотиной для утопающего на Титанике, и держала её на этом свете, но увы, она утонула в этой пучине отчаяния, прихватив с собой младшую. В день похорон Ангелины, София спрятала под толстый слой земли и Моргану. От весёлой девушки, с некогда горящими глазами не осталось ничего.
