— Эй-эй, стой, — голос Шиничиро оборвался последующими действиями Вакасы, — когда я говорил, что хочу тебя на свой день рождения, я имел в виду свидание, а не это!
Вакаса сверху вниз посмотрел на протестующего именинника, что лежал на кровати со связанными красной верёвкой руками над головой. Алые полосы плотно облегали запястья, но не настолько, чтобы прервать поток крови.
— Тебе, значит, не нравится? — голос Вакасы звучал лениво и спокойно, но Шиничиро за все время их отношений уже привык угадывать эмоции своего парня, даже если он говорит как чертов голосовой ассистент, и сейчас, он кожей чувствовал некое недовольство.
— Это... не сказал бы, — Шиничиро поймал на себе взгляд из под сощуренных век, и поспешил оправдаться, — ну ты, понимаешь... я просто был слегка удивлён. Не каждый день меня тащат в кровать, а потом и завязывают руки.
— Раз ты так говоришь, — Вакаса сидевший верхом на бёдрах парня, наклонился, сокращая расстояние между лицами. Передние пряди двухцветных волос упали ровно по обе стороны от головы лежачего, — не двигайся. Просто смотри и наслаждайся.
Шиничиро и без напутствий не смог бы двигаться, руки связаны, да и нелёгкая ноша восседала на нем. Что он мог, так это сжимать и разжимать запотевшие пальцы.
Имауши долго рассматривал глаза напротив, но не увидев там ничего кроме заполнившего радужку чёрного зрачка, поцеловал обветренные губы парня. Поцелуй был нежным, лёгким, а губы тёплыми, что бабочки зародившиеся в груди медленно уходили к низу живота. Но как только Шиничиро провел кончиком языка по нижней губе Вакасы, второй сразу же отстранился, обрывая тонкую нить слюны.
Вакаса явно хотел быть инициатором в этой игре, Сано понял это после поцелуя. Что ж да будет так, он не против. Пока что.
Имауши елозит, передвигаясь ниже к коленям. Своими изящными, бледными пальцами задирает белую футболку вверх. Мышцы живота заметно напрягаются, когда холодные фаланги проходят по разгорячённой коже от груди до кожаного ремня. Пальцы аккуратно поддевают металлическую пряжку, и благодаря небольшим усилиям штаны оказываются приспущены. Шиничиро порывисто вдохнул, смотря на действия Вакасы.
— Хах, кажется ты настроен всерьёз.
Тот, в свою очередь, через ткань слегка надавил на бугорок, поглаживая, заставляя лежащего протяжно простонать. Вакаса уже сам начал постепенно заводиться, хотя он тот ещё ледышка. Пока Шиничиро сбито дышал, зажмурив свои глаза, Имауши неспешно снял с парня чёрные боксёры. Ненужная вещь полетела за штанами, на ковёр, затем и его одежда. Вакаса оставил на плечах лишь растянутую летнюю рубашку голубоватого цвета.
Как только возбуждённый орган был освобожден от неприятного давления, Шиничиро дернулся, ощущая как парень сидящий на его коленях, дунул на головку. Из-за резкого движения, верёвки сильнее впились в кожу, от запястий прошлась боль от натираний, но все это затмевал язык Вакасы на его члене.
Сказать честно, старший Сано часто разыгрывался с фантазией насчёт леденца во рту его парня, представлял, видел во сне, но не в реальной жизни. До этого ещё не дошли, зато, быстрого перепиха хоть отбавляй.
Горячий язык прошёлся от основания до головки, а затем Вакаса сразу взял в рот половину. Выходило не очень, но для того кто ощущает это впервые, сродни..
ха, Шиничиро сам не знает как это описать. Он размашисто двигает тазом, член заходит все глубже, пока Вакаса не отстраняется кашляя.
— Твою ж... — после оргазма, тело будто проваливается в пустоту, но Шиничиро быстро приходит в себя и судорожно осматривает влажное лицо возлюбленного: непролитые слезы в уголках глаз, покрасневшие щеки и натертые губы с каплями белёсной жидкости, — Боже, прости...
Вакаса его затыкает приставив палец ко рту, веля замолчать, а сам с раздражением в горле, победно начал:
— Лежи блять, и наслаждайся.
