Новенькая

41

Оля, услышав голоса Сони и Дани в коридоре, попрощалась с другом детства и тихонько вышла из комнаты. Спрятавшись за угол, девушка чуть-чуть выглянула, чтобы видеть, что делают ребята. Вдруг Даня взял опешившую Соню за руки и пристально посмотрел ей в глаза. Сказав, что ему нужно сказать ей кое-что важное, парень запнулся. Оля вцепилась в стенку крохотными ручками и гневно смотрела на сестру и на ее дельнейшие действия. На глаза уже наворачивались слезы, но она обещала себе потерпеть и узнать, что же он все-таки скажет дальше. Девушка не хотела снова делать поспешных выводов, чтобы потом не выглядеть последней дурой.

Даня собрался с мыслями и продолжил, сжимая руки Сони:

- Я тебя обожаю. Ты помогла мне разобраться со своими чувствами, - и ясно улыбнулся, будто выглянуло солнце после пасмурной погоды.

- Что?! – у девушки отвисла челюсть.

- Сейчас поймешь, - парень улыбнулся, краем глаза заметив стоящую за стеной Олю. – Я люблю тебя, Оль, - и, отпустив руки девушки, направился к ошарашенной блондинке.

Оля, у которой просто глаза на лоб полезли, а челюсть вот-вот должна была встретиться с полом, смотрела на подходящего к ней Дани. Тот ей нежно улыбнулся и облокотился о стену.

- Прятаться совсем не обязательно было. Ты же не уголовница. Но подслушивать не хорошо, - и взъерошил распущенные волосы Ольги.

Соня, которая посчитала, что будет тут третьей лишней, только лишь взяла свой кофе и ушла на кухню, дав молодым свободу. Оля смотрела на Даню, как будто впервые в жизни видела. Она не могла поверить, что такое вообще возможно. Зачем же было тогда приходить к Соне, чтобы это рассказать? Все это было очень странно, но в тоже время маняще. Девушка всматривалась в глаза Даньки, которые так и светились от счастья. Да, он ломал себе голову уже не первый день, ведь Оля вызывала в нем смешанные и непонятные чувства. Но после того, как Соня открыла ему глаза, он понял. Понял, что Ольга ему давно не безразлична, хоть он и старательно пытался это скрыть.

Оля спустя пару минут такого молчания лучезарно улыбнулась и, встав на цыпочки, потому что Милохин был на полторы, если не больше, головы выше нее. Она обхватила его шею руками и прильнула к губам парня. Тот немного опешил, но через секунду замешательств положил одну руку ей на талию, а второй зарылся в длинных светлых волосах. Оторвавшись от губ Оли, Даня посмотрел ей в глаза и, наклонившись, прошептал на ухо: