Чувства под прицелом

Глава 1

Margaret Mirchelli

По своей природе люди мрази, чудовища. В нас нет ничего святого, ради достижения своих же целей -  пойти по головам, это меньшее из зол на которые мы способны. Своими тонкими наманекюренными пальцами я с ловкостью лишаю жизни, не дрогнув, не задумываясь. Достаточно всего пары секунд, для того что-бы навести прицел, ещё доля секунды, что-бы нажать на курок, и жизнь обрывается, с такой же легкостью, с которой рвется самая обычная нить. Грызет ли меня совесть? Ни капли. Я с самого детства видела жестокость, видела кровь.

Меня не учили, что правильно, что нет. я выросла в жестоком мире. Я с малых лет знала, кем является мой отец, я знала, что у него всегда за спиной пистолет, я знала или по меньшей мере догадывалась, где папа пропадает вечерами. Он не читал мне сказки на ночь, не играл со мной, как с дочкой. На протяжении всей жизни он делал из меня убийцу; в три года я стреляла в людей водой или игрушечными пулями из глупого детского набора с игрушками, а в 6 лет я уже держала в руках настоящее оружие. Конечно будучи ребенком я никого не убивала, это уже из мира фантастики, но все это время тренировали мою меткость. Сначала получалось плохо, и я не хотела этого,  я хотела играть в куклы, рисовать, пойти в балетную студию или класс скрипки, но я днями проводила время рядом с мишенями.

Мама же видя моё нежелание пыталась отговорить отца от моих тренировок, но тот оказывался непреклонным и на всё мои истерики реагировал сдержано, но строго.

-Ты не должна тратить своё время на десткие шалости, ты мой боец,Маргарет, - каждый раз повторял мне папа, вкладывая в руку пистолет.

И судя по всему у него это получилось; ему удалось сделать меня безжалостной ,безэмоциональной, заставил поверить,что лишить человека жизни - это норма, более того, я с этим смирилась.

Прицеливаясь я спускаю курок. Мне нравиться это ещё тем, что убивая с винтовки не видно крови, да и её впринципе нет. Лишь маленькая дыра от патрона, задев несколько жизненно важных органов делает смерть быстрой и безболезненной. Я ненавидела растягивать это удовольствие, в отличии от моих братьев и отца. Они могли сутки убивать человека, а потом ещё столько же отмывать засохшую кровь.

Для меня это было дико,да и по правде говоря это было одно из меньших вещей, делающих меня похоже на нормальных людей. Может наличие у меня отвращения к крови и давало несколько дополнительных баллов. Надеюсь хоть эта милость мне зачтеться где-то там на небесном суде, где все мы равны. Где каждое наше прегрышение записывается в большую плотную тетрадь. Могу поспорить у меня уже несколько таких тетрадей было исписано.