Возвращение ( Питер Старк)

.

Питер пытался навести порядок в своей памяти.  То, что мистер Старк оказался его отцом, казалось самой нереалистичной вещью на свете, но тем не менее это было правдой. А то, каким образом это выяснилось, и вовсе вызывало смех.  Но факт оставался фактом — он был сыном Тони Старка, которого все считали погибшим одиннадцать лет назад.  Питер не понимал, как это могло случиться. Он ясно помнил своих родителей, и то, как проводил с ними время, и совершенно не помнил ни мистера Старка, ни само похищение.

Допустим, он мог придумать какие-то воспоминания о Ричарде и Мэри, но ведь не мог же он придумать свои чувства? А он, даже спустя столько лет, помнил, как мама нежно целовала его в кончик носа, и он жмурился и заливисто смеялся от этого. Помнил, как папа перед сном перебирал его волосы, шепча, как сильно любит его. Помнил искреннее счастье, когда они впервые поехали к океану и то, как вкусно пахли блинчики, которые они готовили каждое воскресенье. Это всё было гораздо больше и важнее каких-то моментов и событий. Это были его эмоции и чувства, которые дарили ему его родители, и он не мог представить, что мог выдумать что-то настолько сильное. Всё встало на свои места во время ужина с Мэй, во время которого Питер не притронулся к своей пасте, кидая задумчивый взгляд на пианино, которое стояло в углу гостиной и к которому никто не подходил уже много лет. — Что не так, милый? — нежно беря его за руку, спросила тётя, которая после известия о том, что он похищенный сын Тони Старка чувствовала свою вину и ответственность за это и буквально не оставляла мальчика ни на минуту. — Не понимаю, как всё, что я знал о родителях, могло оказаться ложью, — отодвигая тарелку с едой от себя, произнёс Питер и снова посмотрел на музыкальный инструмент, — Ведь я помню, как мама учила меня играть на пианино, а папа строил со мной роботов из Лего и... — Милый, Мэри не умела играть на пианино, — перебила его Мэй, слегка нахмурившись. — Но я ведь помню...

И неожиданно расплывчатый образ из его воспоминаний обрёл лицо. И это была не темноволосая Мэри Паркер, которую он знал с фотографий, а девушка с длинными рыжими волосами, которые падали на его плечи, когда она наклонялась к нему, чтобы помочь дотянуться до нужных клавиш. После этого ему часто стали сниться сны. Они были очень похожи на его воспоминания о Ричарде и Мэри, только вот теперь силуэты родителей превратились в вполне конкретных людей — Тони Старка и Пеппер Поттс, которая, если судить по тому, что в год его рождения ещё училась в университете и не была знакома со Старком, не могла быть его мамой, но, видимо, она много времени проводила с ним, когда он был маленьким, раз в его голове её образ заменился на образ его матери. Вернее, не матери, а женщины, которую он считал таковой.