Выросшая в поместье богатой семьи Червинских, с детства росла как тепличный цветок. Юная, красивая, утонченная, она была словно молодой ягненок - совсем неопытна и невинна как дитя. Но судьба сыграла с ней злую шутку.
Рядом с Дарьей появился странный сгусток что постепенно приобретал форму. Дарья ели как держала себя в руках чтобы не закричать от ужаса. Это был самый настоящий черт.
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Что тебе нужно? – тихо спросила Дарья.
- Пришел уговор уложить! – сказал черт.
- Какой? – спросила Дарья.
- Ты колдовать будешь, ведьмой будешь, а в замен я буду получать души тех, кого ты убьешь магией! – сказал черт.
Дарья задумалась. Сейчас ей не выжить по-другому.
- Я согласна! – сказала Дарья.
Они закрепили договор кровью. Стало понятно, что мир был не чистым как многие представляли. Черт исчез, а Дарья уснула.
Утром без завтрака их заставили смотреть как псы должны были разорвать беглянку неудачницу Марысю. Глаза Дарьи изменили цвет они стали зелеными и потом снова нормальными, псы бросились на того, кто их отпустил.
Псы отрывали куски плоти, всюду была кровь. Девушки были в ужасе. Никто не знал, что делать.
Ночью никто заснуть не мог, Дарья просто чувствовала, что два десятка глаз наблюдают за ней, не отрываясь.
- Я не сбегу, мне не куда бежать все, кто был дорог уже мертв! – сказала Дарья.
Кто-то разрыдался, не выдержав, за первой принялась плакать еще одна, потом еще. Немного погодя плакали уже все, одна из девушек заголосила:
— Ой, мамо моя!..
Тут же прибежали слуги, принялись раздавать пинки налево-направо, но даже при свете факелов умудрялись не задевать Дарью — видно, было приказано беречь. Осознавшие это девушки стали за нее прятаться.
— Шайтан!
Их заперли, а на следующий день ни еды, ни даже воды не давали. Той, что оставалась в небольшом кумгане, хватило только на пару часов. Все сидели молча, напряженно ожидая, что же будет, и боясь подойти к двери.
Но кто-то из девушек все же не выдержал, в комнатке жарко, воды нет, окон нет, дверь заперта... Прильнувшая к тонкой щели полонянка сначала молчала, потом тревожно сообщила:
— Они собираются куда-то! Грузят все. А... мы? Неужели нас оставят?!
Это означало бы медленную, мучительную смерть от жары и обезвоживания. Их комната и не комната вовсе, а амбар бывший, вернее, его закуток — тесный, грязный, но двери крепкие и снаружи подперты.
Головы как одна повернулись к Дарье, словно она могла выпустить всех из этого амбара. Девушка смотрела на подруг по несчастью и понимала, что от нее ждут помощи и избавления.
Стоило шагнуть к двери, как подглядывавшая тут же отступила в сторону, то ли боясь, то ли признавая старшинство.
Пока думала, пришел хозяин.
- Сейчас дальше поедем! – сказал он.
Поехали, вернее, Дарью и еще двух девушек посадили в повозку, остальные пошли следом.
Одна пыталась протестовать, но слуга замахнулся и перетянул плетью одну из с трудом ковылявших полонянок, потом обернулся к протестующей назидательно произнес:
— За тебя! Ты болтать будешь, их бить будут.
Вот это плен так плен! Что там кандалы да плеть. Куда трудней, когда за тебя других бьют.
Так и ехали до самого побережья молча в повозке, страшно боясь чем-то не угодить хозяину или его слугам, а девушки следом, спотыкаясь и сбивая ноги и бдительно следя за тем, что делают и что говорят.
