~После всего...~

~ Немка, что еле говорит по русски ~

9:47

Приближается весна, но зима всё ещё не отступает, настойчиво рисуя красивые узоры на окнах домов и особняков. Довольно хорошая погода, что бы пойти погулять или просто отдохнуть, так как сегодня суббота да и работы Чаехлёб дал совсем немного. Но...
Спорить с 15 детьми, особенно со своими, Союз не будет, это опасно... Именно по этому прямо сейчас он следит за тем, как 15 чад, даже самые младшие, копались где то на чердаке, разбирая старые игрушки и фотографии.

– Так, малышня, мне вам жрать готовить надо, а я с вами тут стою. Вы сами справитесь не свалиться с чердака без окон?

Половина детей даже не отреагировала, продолжая разбирать игрушки, а старшие и подавно сново начали ссориться.
Только Туркменистан, один из средних детей Совка, посмотрел на отца и со взглядом "Не, бать, всё окей!", после чего продолжил разговор с Турцией о чём то своём.
Союз понял, что ответа от остальных он явно не дождался и медленно пошел на кухню, паралельно думая о чём то своём. Он сам не зная как, но он дошел до кухни, где уже были готовы все продукты для обеда. Совок тяжело вздохнул и одев фартук (хозяюшка тыж наша:3), начал приготовления домашней лапши с курицей.

13:08

– Всем спуститься!! Обед готов!

Прокричала на весь чердак Беларусь, которая только что спускалась к отцу, узнать, когда можно будет всех звать. И вот, на кухне уже стоит наша хозяюшка и 15 тарелок, полных горячего супа. Топот аравы детей слышен кажется, на весь двухэтажный дом. Иногда СССР и сам удивлялся, как деревянные ступеньки, которые старше его  и Рейхи месте взятых раза в два, выдерживают и его, и его 15 спинагызов.
Рейхи... И почему он её вспомнил? Странно...

– Пааааааап! Глянь что мы на чердаке нашли!

Первым на кухню забежал Казах, держа в руке не маленький альбом с фотографиями. Всё остальные либо врезались в брата, либо в буквальном смысле ввалились в помещение, где стоял приятный аромат только что приготовленного супа.
Союз взял из рук сына альбом и застыл, чуть ли не открыв рот. Он не слышал ни спорящих детей, которые на месте усидеть от реакции отца не могли, не чайника, который уже ревел во всю. К счастью его выключила Украина.
Он не мог поверить глазам. На корке красиво украшенного альбома было написано:

"Wenn ich es nicht überlebe, bis er und meine Schwester heiraten, geben Sie es der Union als Abschiedsgeschenk.
Für immer deins, Wymer Frankenberg"
("Если я не доживу, до момента когда он с моей сестрой поженятся, отдайте это Союзу, как прощальный подарок.
Вечно ваш, Веймер Франкенберг")