— « помню, как он привязывал меня к постели, не давая слезать с неё часами, помню, как мне было больно за непослушание, помню, как много было страха и слез при виде него, помню, как он чуть меня не убил, помню все. »
Идет дождь.
Мысли Томми были о его прошлой жизни. О мерзким, неспокойном и отвратительное прошлом. Он помнит все то, что делал с ним Дрим.
Он помнит, как умолял Дрима остановить очередную пытку над своим телом, он помнит как помнит всё то, что он делал, абсолютно всё.
Но одну вещь, которая произошла с ним впервые — он не забудет никогда.
Насилие.
Дрим не просто привязывали Томми к кровати, но ещё и заставлял делать не очень то и приятные ему, голубоглазому, вещи. Это му было мерзко, это было отвратительно, это было больно. До жути больно. Кажется, Томми никогда и никому такого не пожелает, даже если бы это был человек, которого он ненавидит.
Почти каждый день Дрим вдалбливал в кровать бедное тело мальчика, оно тогда казалось уже не живым.
Мерзко.
Появляется ком в горле, стоит только мальчику вспомнить какими словами он называл Дрима, дабы ему не было так больно, чтобы старший смягчился.
Сейчас, стоя перед одним из разрушенных зданий Лманбурга, Томми вспоминает все то, что произошло с ним за последние месяца, что происходило до встречи с Дримом. Кажется, эти недели с ним были просто бесконечными. Это было так долго..
Тогда Томми все время сидел дома. Не выходил от туда, никого не звал к себе домой, как делал это ранее, почти не ел, желая умереть от голода, лишь бы это все закончилось быстрее. Но он ел, когда Дрим грозился, что сломает ему руку, если тот не поест.
Это было сложно. Это было страшно.
К концу прошлого месяца Дрим зачастил к Томми, и все по тем же причинам, что и были ранее..
Лманбурга больше нет, Дрим делся не понятно куда, хотя, может, это даже и к лучшему..
Лманбурга же уже не существует, от этого становится хуже. Нет тех ребят, которые могли бы поддержать тебя, успокоить, нет никаких зданий в городе, только развалины, которые никто не собирается восстанавливать — не кому.
Нет ничего.
