Madly in love

1.

В машине пахнет газетами.
Их слишком много, и я открываю окно на полную, чтобы проветрить салон. Буквально через две минуты шея немеет от холодного ветра и я закрываю окно обратно. Этот алгоритм повторяется уже сорок минут. Дождь закончился восемь минут назад. Теперь асфальт кажется почти черным, и мне приходит в голову странный вопрос о том, могла бы моя машина слиться с ним и пропасть из поля зрения спутников.
Я качаю головой, поражаясь самому себе, и снова открываю окно.
Я почти не бываю за городом и не езжу по таким одиноким трассам, что тянутся вдоль густых лесов, рассыпанных гигантскими деревьями по обе стороны.
За двадцать семь лет мне выпало это только один раз - сегодня. Может быть, поэтому в какой-то момент я и торможу на обочине, открывая все окна разом.
Ветер без движения не такой беспощадный, но я все равно слышу, как на заднем сидении он слегка шелестит газетными листьями.

Дышу.

Я понимаю теперь, почему в книгах запаху мокрого леса любой автор всегда уделяет столько внимания. Черт, я такого в жизни не чувствовал. Аромат этот - все равно, что кислородная маска. Словно до этой минуты я был мертв : не дышал толком, а потом кто-то навис надо мной и сделал искусственное дыхание.
Кажется, что я чувствую, как легкие чем-то наполняются. И это не просто воздух, это чертово волшебство.

Меня отвлекает звук мотора, и я смотрю в боковое зеркало.
Через пару секунд мимо меня проезжает автомобиль, и я не успеваю даже обратить внимание на номер. Водитель едет не очень быстро, и я бы рассмотрел, если б меня предательски не сбили с толку цвет и марка.

Темно-красное BMW.

Чертово темно-красное BMW.

Как жаль, что я не разглядел водителя. Хочу знать у кого такой же отвратительный вкус, как был у нее.
Черт.
Опять.
Терпеть не могу вспоминать о ней.
Я кладу руку на руль и сжимаю его, пытаясь переключить мысли. Через пару минут мне удается. Разум возвращает воспоминания того, что я увидел сегодня. Люди в черном. Красные глаза и цветы.
Завожу машину, закрывая окна и возвращаюсь на дорогу.
Возобновляю работу радио, и я ловлю первые строки припева группы imagine Dragons. Я терплю пару секунд и раздраженно выключаю.
Я знаю, ребята крутые, но не могу их слушать уже несколько лет. Они были ее любимой группой. Понятия не имею, что она слушает сейчас. Возможно, тоже самое. Она постоянная. Преданная, редко меняе…
Я бью ладонью по рулю.
-сука!
Рука гудит, и я злюсь на то, что снова о ней думаю. Мои мысли характеризуют ее верной. Верной, мать вашу.
Видимо, с мокрым хвойный запахом я переборщил. Не знал, что можно схлопотать передоз. Повесил бы кто-нибудь гребанную вывеску. Предупреждение для идиотов вроде меня.
Через семь минут снова включаю радио. Тейлор Свифт.
Я оставляю, потому что Тейлор ни в чем не провинилась. Так мне кажется по началу. Девушка поет о любви, которая возвращается к ней по истечению лет, и меня все это задевает. Черт его знает, почему. Возможно, я завидую.
Песня заканчивается, но я продолжаю размышлять о ней, когда вижу впереди темно-красное BMW. Оно припарковано на обочине. Мне еще издалека видно, что капот открыт, и машина стоит на аварийке.
Я думаю о том, что за час это единственная машина, которая мне встретилась, так что выходит, если владельцу нужна помощь, я его единственный шанс.
Паркуюсь прямо за ним, глушу двигатель и выхожу.
Водителя мне пока не видно, так что я иду по мокрому асфальту и попутно опуская глаза на номер его машины. Без особой цели, из дежурного любопытства.
Не сразу, но притормаживаю.
На знаке еще не высохла влага, и он блестит, делая цифры ярче и четче, чем мне это нужно.
Я вытаскиваю руки из черной распахнутой куртки, и они падают по швам. Ноги окончательно останавливаются, и я чувствую, как их тянет обратно. Мне надо сесть в свою машину и уехать отсюда как можно быстрее.
Все мое тело это знает. Мне кажется, оно начинает вибрировать , как будто кровь начинает закипать под кожей, и, не смотря на конец осени, мне очень душно.
Мне нужен дождь. Прямо сейчас. Нужно, чтобы он полил, как из ведра, и охладил меня целиком, чтобы я промок насквозь и,возможно, тоже слился с асфальтом.
И тогда она меня не увидит.
Невидимой точкой я замру на месте, пока кто-то другой не тормознет на этом пустынном шоссе и не поможет ей.
А я посмотрю со стороны пару секунд.
Только пару секунд.
Я обещаю себе, что это не займет больше. Мне нужно только посмотреть на нее.
Как такое вообще возможно.
Я не встречался с ней два года. Какого черта она попадается мне в глуши, где возможность в принципе встретить любую другую машину изначально равнялась всего одному проценту.
Какого черта.
Стоп. Она ведь могла продать свою машину.

Нет, не могла. Она бы не продала, она ведь слишком преданн…
Да о чем ты вообще? Никогда она не была преданной и верной.
Я немного успокаиваюсь и возобновляю ход.
Равняюсь с машиной и, наконец, подхожу к открытому капоту.
Перед ним стоит водитель. На ней черная парка, застегнутая по самую шею. Она натягивает рукава на тонкие пальцы и мне видно, как румянятся ее щеки. Она замерзла.
Копается в телефоне, и за счет наклона головы ей на глаза попадают выкрашенные в русый цвет волосы. Они немного завиваются от воды и сырости.
Я знаю, потому что, когда она покидала ванну или просто выходила на воздух, пропитанный недавним дождем, ее волосы всегда становились кудрявыми.
Я, черт возьми, знаю, что зима и осень – ее самые нелюбимые сезоны, потому что она плохо переносит холод.
Теперь я еще знаю, что она не продала свою машину.
Все.
Мне кажется, что я слышу раскаты грома. Отдаленно. А может, это в моей голове лопаются фонари, чтобы, раз я не могу слиться с асфальтом, стало темно, как ночью, и она меня просто не заметила.
Но она замечает.
У нее покраснели не только щеки, но и нос того же оттенка. Когда она успела так замерзнуть?
Мы встречаемся глазами. И я вспоминаю все. Я вижу гребанное слайд-шоу из тех лет, что я смотрел в эти глаза ежедневно. На это уходит всего пару секунд, и весь парад завершается последним кадром, который разбил меня окончательно и я больше не доверяю людям.
Я прихожу в себя, и в этот момент она узнает меня.
-марк..?
мое имя срывается с ее губ и летит прямо в грудь, но я успеваю поймать его в полете и задушить в своем кулаке.
-ева.