Разговор с автором | Роман

Глава 9. Начало новой дружбы

Уже в родном районе голодный как зверь я проходил мимо кофейни и увидел в окне Алису. Сначала обрадовался. Захотелось зайти и поговорить с ней снова. Так же душевно и интересно, как вчера. Но, когда я зашел, увидел, что Алиса совсем не в настроении. Вернее, она была в своем обычном настроении – раздраженном. Она сидела без ноутбука за барной стойкой и листала что-то в телефоне. Рядом с ней стоял стакан с какой-то мутно-зеленой жижей, похожей на популярное нынче смузи.

Я подумал, что это странно – видеть ее без ноутбука. Она без него совсем не привлекала внимания и как будто сливалась с обстановкой кофейни. Я сел за ней, на свое любимое место у окна и повернулся полубоком в надежде, что официантка меня заметит и мне не придется подходить к бару и заявлять о своем присутствии. К счастью, бармен увидела меня и окликнула официантку из другого конца зала. Я заказал фирменные сэндвичи с ветчиной и латте с тремя кубиками сахара.

Когда же мой заказ принесли, Алиса все еще сидела, ни разу не обернувшись и пялилась в свой телефон. Наверно, она теперь туда свои заметки пишет. Но почему она опять такая раздраженно грустная? Неужели я вчера ее чем-то все-таки обидел? Или что-то случилось у нее сегодня? Так хотелось подойти к ней, как к старому знакомому, приобнять, поздороваться, спросить, как дела. Но так не пойдет. Мы же почти друг друга не знаем. Это было бы глупо. И могло бы ее смутить. Она девушка нестандартная. Кто ж ее знает, как отреагировать может.

А мне так хотелось ей понравиться. Не для того чтобы что-то там... Ну, не для этого. Просто общаться с ней по-человечески хочется. Нужен предлог! Точно. Нужна какая-то причина. Клуб литературный! А что? Сойдет. Спрошу у нее про те книги, которые вчера ей домой тащил. Мне-то книг не дали. И Настасья Евгеньевна ничего про них не сказала. А я для себя сегодня решил, что попробую в этот клуб походить. Получается, надо быть в теме. Если на следующем занятии про них спросят? А я единственное, что помню из «Преступления и наказания», это то, как сильно меня бесил Раскольников и что он там страдал. Про «На дне» так вообще заикаться не стоит. Я это произведение в школе последний раз читал и то поверхностно. Даже не помню, что это. Пьеса? Повесть? Нет, не повесть точно. Может, вообще поэма какая? Да... С литературной грамотой у меня дела плохи. Надо спросить. Вот прямо сейчас подойду и спрошу!

Я встал, оставив свои приготовленные с пылу с жару сэндвичи, и подошел к бару.

– П-привет, – промямлил я.