Я соберу твой разрушенный мир.

Глава 23.

Антон замолкает, откидывает голову назад и только тогда понимает, что ему больно. Как же болит голова, блять. Он издаёт болезненный стон, прикрывая глаза, а затем осознаёт, что только что говорил. Становится больно ещё и внутри. Где-то в душе.

Арсений молчит и вдруг выходит из палаты.

— «Нет. Пожалуйста, нет...» — думает он — «Я еблан, ты же знаешь. Я не смогу без тебя. Я слишком сильно люблю тебя. Я привязался к тебе. Я не могу тебя потерять»

От этой боли и осознания того, что он, блять, сделал, начинают течь слëзы. Они текут ручьëм, а парень всё также молча лежит в кровати. Он только теперь понимает, что натворил. Только теперь он осознаёт, что пути назад нет. Да. Так будет лучше. Но для кого? Для кого, блять? Оба же страдать будут. Не вместе, так по одиночке. И оба подохнут. Как минимум морально.

Дверь в палату открывается, и Антон видит этот родной силуэт. Родной взгляд, родные руки, родную прическу. Антон молча поднимается с кровати, забывая о том, как болит всë тело. Он идёт к Арсению и крепко обнимает его. Путь назад, оказывается, есть. Выход есть всегда и это не обязательно окно.

— Прости, пожалуйста. Я идиот. Я не смогу без тебя. Нам не надо расставаться, пожалуйста... Я боюсь. Я боюсь жизни без тебя. Я не смогу — говорит Антон дрожащим голосом куда-то в шею Арсения, крепко вжимаясь в его объятия.

— Тише, тише. Всё хорошо, я рядом. Я буду рядом всегда. Никто не расстаëтся, мы справимся — отвечает Арсений, крепко обнимая парня — Слышишь меня? Всё хорошо.

— Прости. Прости, прости, прости...

— Тише, Антош, всё хорошо. Если тебе важно, чтобы я простил, то я прощаю.

— Я идиот... Я не должен был всего этого говорить.

— Ничего страшного. Если хочешь, мы можем сделать так, будто этого разговора и не было. Всё хорошо. Слышишь?

— Прости.

— Ты слышишь меня?

— Да...

— Антон, ты слышишь меня?

— Да, я слышу тебя.

— Всё будет хорошо. Повтори.

— Всё будет хорошо.

— Ещё раз повтори.

— Всё будет хорошо.

— Ещё.

Арсений гладит парня по спине и чувствует, как с каждым разом тот становится спокойнее. Слёзы перестают литься где-то на тринадцатом повторе этой фразы, а уже на семнадцатом он отходит от Арсения на пару шагов назад.