Снова

1 часть

Он ошибся. Снова. Снова и снова. Жизнь его ничему до сих пор не научила. И не научит. Это повториться вновь. Он не достоин счастья. Он не достоин любви. Он не достоин его.

Парень стоит на балконе у открытого настежь окна, вдыхая едкий никотин. Отрава распространяется по всему телу, пуская волны наслаждения. Разум затуманен, мыслить рационально Илья больше не может. Слишком уж хорошо. К чему сейчас ненужные мысли? Он уже всё понимает, понимает, что у него не осталось ровным счётом ничего. Всё, что Коряков смог приобрести, вмиг распалось на крупицы, что собрать невозможно. Картина больше не сложится воедино. А оно ему надо? Это того стоит? Нужны ли ложные надежды? Определённо. Ему плевать на стереотипы, ему плевать на всех, он пойдёт по головам. Он не позволит себе ошибиться снова, снова и снова.

Холодный зимний ветер приподнимает край лёгкой домашней футболки, проникая под неё, заставляя парня поëжиться. А ведь и правда, уже зима… Время летит незаметно, унося с собой все горести и радости, все ошибки и переживания, все надежды. С таким же успехом ночной ветер уносит все мысли Ильи, оставляя его наедине с сигаретами. Обещал же бросить. Не бросил. И опять он обуза… Для него.
Мазелов делает затяжку, столь глубокую, как его чувства к парню, чьи волосы так красиво блестят на солнце, чьи глаза так сияют, чья улыбка заставляет биться сердце всë чаще, заставляет Илью по-дурацки улыбаться, и тот выглядит как полный идиот. Они оба выглядят как полные идиоты. Выглядели. До одного момента.

Коряков, закашливаясь, тушит сигарету, откидывает бычок куда подальше и спешит зайти в тёплую квартиру. Но она не греет. Ни одеяло, ни обогреватель. Теперь ничего не греет. Никто. Стало так пусто. Но он сильный, он всё понимает, он понимает, какой он дурак. Слеза невольно стекает по щеке, оставляя за собой горячую и мокрую дорожку. Легче не становится. Он трус, просто трус. Грузное тело заваливается на кровать, ноги сами собой поджимаются ближе к груди, он обхватывает их руками. Правда трус. Да и плакса к тому же, а раньше ведь не плакал.
На мягких лапках бесшумно подкрадывается кот, укладываясь рядом с хозяином. Тёплый комочек счастья мурлычет что-то , успокаивая.

"Ты тоже скучаешь по нему, Завертин?"

Парень шипит себе под нос короткое «блять», рой мыслей наполняет его голову, отрезвляет. " Вот блять, Илья, если ты будешь и дальше просто реветь в подушку, словно девченка, это тебе не поможет. Либо делай что-нибудь, либо продолжай вести себя по-идиотски. Останешься тут блять один, сопьешься нахуй и всë, кому ты нужен?»
Не проходит и 10 секунд, как парень рывком поднимается с кровати, надевает первую попавшуюся куртку, и, чуть не забыв про обувь, пулей вылетает на лестничную клетку. Шнурки предательски тормозят, Коряков чуть не падает, но ему плевать. Он бежит. Если не сейчас, то когда? А на улице холодно, да что там холодно? На улице пиздец ебаный. Кроссовки почти сразу намокают, ноги ледянеют, но Мазелов этого не ощущает. Собрав все силы в кулак, он бежит на ближайшую остановку, автобусы ведь ещё ходят? Попутно достав телефон, судорожно ищет ближайший билет до Питера. Вот блять, Илья больше никогда не наденет кроссовки со шнуровкой. Оступившись, парень падает в сугроб, пытаясь ухватиться за что-то, но пространство распорядилось по-иному, воздух не осязаем, кроме одного сугроба вокруг ничего нет, ни фонарей, ни живой души. Лишь месяц скудно освещает тёмную зимнюю ночь. Снег как на зло мягкий, словно пух, затягивает глубоко вниз, ближе к промерзшей насквозь земле. Колено отдает саднящей болью, похоже чашечку выбил. Но встаёт, ладно, он хотя бы пытается. Телефон выпал, да и сиги тоже… В глазах пелена. Сознание потерял? Вроде нет. На ощупь пытается найти мобильник, билет сам себя не купит. Глаз не поднимает, но вдруг слышит до боли знакомый голос. Голос, что не слышал, казалось, вечность. Голос, что возвращает в реальность, возвращает дикую боль в ноге и ужасный холод по всему телу. Окутывает чувство, будто что-то изменилось вокруг, даже воздух становится более холодным. Дыхание захватывает, на секунду Корякову кажется, что он тонет в своих же чувствах.
— «Парламент?» Ты же обещал, что бросишь.