Нерожденная

1

- Здравствуйте! Я пришла поговорить с Богом. - перед стойкой "учета душ" стояла полупрозрачная материя.
- Здравствуйте... - ангел откашлялся и поправил очки. - С, простите, кем?

- Богом. Или как вы его тут называете. Самый главный, кто людей наказывает и души направляет. Мне нужно его видеть.
- Бог не направляет души, это делают в Небесной канцелярии. А что, собственно, случилось? - ангел удивленно смотрел на стоящую перед ним душу и недоумевал.
- Нет, вы не поняли, мне нужно именно к Богу. Мне он срочно нужен! - душа, переливающаяся всеми цветами радуги металась возле стойки "учета". - Мне нужно поговорить с ним.
- Просто так к Богу вас не пустят. Он не принимает посетителей. Прошу вас, не задерживайте очередь. За вами еще несколько тысяч душ. Подпишите здесь, здесь и здесь и я отправлю вашу книгу жизни в канцелярию для рассмотрения. - ангел заметно начал нервничать.
Душа потускнела и подписала ненавистные листы. Она уже столько раз это делала, что рука автоматически повторяла движения.
Очередь к ангелу двинулась, души подписывали листы и занимали свои места в зале ожидания небесного вокзала.
Поезд ходил тут раз в полтора часа, этого времени хватало, чтобы отдохнуть от человеческого бытия и отправиться в Канцелярию для распределения. Душа встала на перроне и посмотрела на большие часы, висевшие в воздухе сбоку от перрона.
До прихода поезда оставалось двадцать две минуты. Стрелки бежали друг за другом, будто играя в догонялки. Если долго всматриваться в них, можно разглядеть фрагменты из прошлой жизни. Чем жил, что делал и как умер. Этим обычно и занимались ожидавшие поезд души.
У каждой души "фильм" был свой.
Обычно показывались самые яркие моменты жизни.
Рождение, первые шаги, первый выпавший зуб, праздники, трагедии и в конце концов неизбежная смерть.
Душа всмотрелась в часы, стрелки побежали быстрее, золотой вихрь взъерошил ауру и перед глазами предстала картина жизни.

"Она родилась в бедной африканской семье, не видевшая ни чистой воды, ни нормальной еды, ни спокойного сна.
В той жизни она была девочкой, которая была шестая по счету в семье из 10 детей. Вынужденная смотреть за младшими братьями и сестрами, ей приходилось каждый день бегать к грязной реке, чтобы набрать воды в глиняную вазу, ведь под палящим солнцем Африки малыши могли погибнуть.
Мать ранним утром уходила вместе с отцом пасти стадо из тридцати семи коров, а дети оставались одни.
Трое старших братьев обычно занимались тем же, чем и родители. Помогали пасти стада коров и получали за это либо старые вещи, либо какую-то утварь.
Самый старший ребенок - шестнадцатилетняя сестра - давно не жила с семьей. В двенадцатилетнем возрасте ее продали соседу, получив за девочку двенадцать коров и двух коз. К шестнадцати годам она родила уже двух детей и ждала третьего. Дома девушка не появлялась, в школу не ходила и образования у нее никакого не было.
Нсия(в переводе "шестой ребенок") - так звали душу в той жизни, была десятилетней девочкой. Она мечтала о чистой одежде и мягкой постели, вкусной еде и свободе, но была вынуждена смотреть за младшими детьми.
Когда Нсие исполнилось одиннадцать, к ним в дом пришли люди. Они привели с собой тридцать коров, вместе с ними в дом пришел и запах страха.
Родители в тот день впервые проявили заботу и внимание к дочери. Мать отвела ее на реку, вымыла и одела в саму хорошую одежду, которая была у семьи.
Потом привела в дом и целый день не разрешала девочке прикасаться к чему-то грязному.
Когда люди, пахнущие страхом, вошли в дом, Нсию вывели к ним и приказали стоять молча. Отец долго говорил с людьми, обсуждал возможность "выгоды" и в конце концов вышел на улицу. На улице он посчитал коров, пожал одному из людей руку и последний раз взглянул на дочь.
- Папа! Папа, я не хочу! Я буду хорошей, я буду послушной. Я даже на работу выйду! Пожалуйста, папа! Мама?! - Нсия поняла неизбежность. Ее продали взрослому, тридцати однолетнему мужчине, который пришел в сопровождении еще двух.
Девочка попробовала выбежать из дома, но ее схватила мать и крепко держала, пока двое других мужчин связывали ей руки. Затем они силой вывели ее из помещения, привязали один конец веревки к корове, посадили девочку сверху, и, взяв животное под уздцы, двинулись в сторону соседнего поселения.
Нсия бросила последний взгляд на родной дом, родителей и братьев с сестрами. Отец не смотрел на нее, вместе со старшими сыновьями он погнал новых вырученных коров к основному стаду, мать бросила печальный взгляд на дочь и отвернулась.
Трое мужчин, корова и сидящая на ней девочка шли до соседнего поселка весь оставшийся день. К ночи они были на месте. Нсию ввели в дом, в котором было тихо. В углу, на старом ковре сидела женщина и что-то вышивала на куске ткани. Когда она увидела вернувшегося мужа, сына и брата, то радостно всплеснула руками. Она протянула Нсие руку и позвала к себе. Уставшая девочка нехотя подошла.
Женщина осмотрела ее, повертела в разные стороны и одобряюще кивнула. С тех пор судьба ребёнка была решена.
Прошло три года. Нсия стала первой женой Баако, того самого мужчины, который выкупил ее у семьи. Пока девочка не достигла половой зрелости ее не трогали, но как только на постели ранним утром появилось красное пятно, Баако заметно повеселел. Его мать весь деть стирала и готовила комнату, кормила молодую невесту самыми вкусными явствами, и помогала унять боль.
Нсия забеременела через месяц. В столь юном возрасте она не понимала, что происходит с ее организмом. Отсутствие образования и ранний возраст сильно смущали ее. Баако чаще уходил в город, чтобы заработать на жизнь, его отец и дядя ушли на заработки вместе с ним, изредка появляясь дома. Мать Баако следила за хозяйством и заставляла беременную тринадцатилетнюю Нсию каждый день приносить тяжёлые ведра с водой.
Однажды, ясной ночью, когда все мужчины семьи были дома, из спальни молодых раздался крик.
Нсия проснулась от сильной боли в животе, на мокрой постели. Она кричала и держалась за живот. Мать Баако попросила мужчин выйти и принялась помогать разродиться молодой невестке.
Шли долгие часы мучений, криков и боли. Девочка плакала и не могла сосредоточиться ни на одной мысли. Перед глазами мелькала вся жизнь, от рождения собственного, до рождения ребенка. Наконец, под утро, она услышала жалобный крик. Младенец, рожденный не по любви, кричал и плакал, сжимал маленькие ручки в кулачки и дергал ножками. Мать Баако обтерла его и завернула в тряпки, бросила взгляд на молодую мать и замерла.
В полной тишине, нарушаемой лишь криком младенца, среди простыней и пеленок, на кровати лежала девочка. Глаза потускнели, по лбу стекали капли пота, полуоткрытый рот был изогнут в легкой улыбке.
Занимался рассвет, лучи солнца освещали комнату через маленькое окно, Баако зашел посмотреть на ребенка и увидел на постели мёртвую жену. Нсия скончалась от потери крови и множества инфекций, полученных после контакта с Баако".

Душа вздрогнула от резкого звука. На небесный вокзал точно по расписанию приехал поезд. Белые вагоны, ангелы, одетые в белые подрясники - все это напоминало пустоту. Никакого цвета, никаких красок. Белая полоса, ведущая к началу новой жизни.
Душа бросила последний взгляд на часы, вздохнула и зашла в вагон. Поезд издал жалобный гудок и помчался через кучевые облака ко второй из двух своих станций.