Холодно. Несвойственно сильные августу ливни льют, как из ведра, озера на асфальтированных дорогах создавая.
Одно из них проносящийся автобус разрезает, людьми полон — уже за полдень далеко, и многие возвращаются с работы.
А кто-то едет на работу.
Будущую.
По крайней мере, семнадцатилетняя Захарова думает, что, если она как можно скорее с делом отца сольётся и себя перед его коллегами проявит — ведь Степан сто процентов встанет в позу, а те, возможно, его хотя бы чуточку переубедить смогут — если она покажет, на что способна, то...
Кристина чертовски самоуверенна, однако это полностью оправданно количеством прочтенных ею книг и пройденных тематических игр на приставке.
Она без раздумий в дом врывается, пригибаясь под желтой лентой с черной надписью «Crime scene do not enter» под неожиданно громкий возглас дяди Серёжи.
Повезло, что ноги быстрые.
Это частный дом. Окна первого этажа зашторены, а второго выбиты — со ступеней слышно голоса следователей сверху, а сзади женский голос под руководством рации.
Кристина к комнате приближается, запыхавшись, не теряя ни секунды — её сильные руки останавливают, преградив путь.
— Кто тебя сюда впусти..?! — младший по лбу себя хлопает, перед дочерью сыщика исправляясь.
— Мисс, вам не положено здесь находиться, — старший, с усами густыми, хмуро оглядывает девчонку.
А та, с глазами огромными, мол, случилось что-то невероятное, перед охранником места преступления театр играть начинает.
— Мне нужно войти... — указательным пальцем указывает на дверь, ещё один шаг к ней уже делая. — Там мой отец.
Те переглядываются. С мгновенной мыслью, что, видимо, что-то срочное, что всякое может случиться.
Кристина с привкусом победы попадает в большущий зал, освещённый несколькими привезёнными лампами.
Куски пыли в воздухе летают, но это меньшее, на что можно обратить внимание, ведь стоит концентрированный, до ужаса отвратительный запах. Такой, что выедает глазницы, не говоря уже о слизистой носа. Странный запах. Этакая смесь сероводорода, дуриана и мужской раздевалки.
Младшая Захарова нос инстинктивно зажимает, брови нахмурив и выдав своё:
— Фу блять...
Быстро замолкнув затем и закрыв рот ладонью, ведь девушка, с протоколом после поступившего отсюда звонка в руках, обернулась на неё.
Кристина жестом показывает рот на замке, быстро всю комнату взглядом окидывает, чтобы как можно больше деталей выцепить.
Огромная лужа крови на полу от двух трупов — мужчина и женщина, пропитанный кровью ковёр...
Захарова не успевает должным образом осмотреться, как её хватают за плечи и разворачивают на себя, очевидно, чтобы отчитать.
— Кристина, что ты здесь забыла?!..
Степан, от работы отвлекшийся, сейчас впопыхах вывести за дверь дочь пытается, ведь её здесь быть не должно.
— Пусти меня, я помогу!
Громкий мужской голос, заставляющий сжаться, разносится следом, перебивая:
— Из ума выжила?! Что ты сказала охране?!
Она губы поджимает, игнорируя отца и за широкую спину заглядывая.
Слышно звяканье наручников со стороны окна.
Видно перевернутый стул, валяющийся рядом блеснувший кинжал.
Захарову тут же со спины под плечами берут и назад на выход оттаскивают.
— Ну нет! — вырывается; мастерка сползает вверх, комкаясь;
последнее, что та может разглядеть, это...
Держат с обеих сторон какую-то девчонку с чёрными короткими волосами, с наручниками на окровавленных запястьях.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
оттенки индиго
Teen FictionИ после пары-тройки кругов она подъезжает обратно. - Могла бы уехать от тебя подальше, но вдруг он развалится по дороге. - Погоди, ты точно никогда не ездила на велосипеде?..