Сто причин моей Ненависти.

Глава 5. Бог ненавидит меня.

Знаете, что я скажу? Бог ненавидит меня. Ни мольбы, ни что мне не помогает, он только мешает мне покончить с собой. Постоянно. И в этом проявляется его ненависть.

Бог ненавидит меня. И это мешает мне умереть. Знаете, сколько раз мне хотелось убить себя? Сколько раз я попадал в больницу? Сколько этот небесный ублюдок спасал меня? Не сосчитать. Он не хочет позволять мне умереть и это самое паршивое. Будь я в коматозном состоянии, с перерезанными венами, даже выпрыгнуть из окна не дал – повесил меня на окне, как игрушку. Мол, виси, а я посмотрю на тебя, слабак. И знаете, мое желание умереть состоит не только в том, что от меня ушла девушка. Я был изгоем всегда, меня принижали и превращали в лужу дерьма везде, где бы ни был. Будь то колледж, школа или просто обычная компания. Люди отказывались меня принимать, избегали, в некотором роде, даже боялись. Все, кроме Эндрю. Я люблю его, как самого близкого человека, который не отворачивался от меня даже тогда, когда мои действия фактически предавали нашу дружбу.

Даже вчера, когда вены были уже вскрыты и приятель из Нью-Йорка перебинтовывал мою руку, я предал нашу дружбу. Мне противно от самого себя. Я оставил его в Лос-Анджелесе жить без меня. Мерзко и подло.

Я поднялся с кровати. Вся постель была измазана в крови, которая просочилась сквозь бинт. Жизнь была похожа на ад, в котором я был единственным, кто сражался за свое благополучие и проигрывал. Биться за свое место под солнцем в мире, где живет общество злобных, уставших и мерзких людей – заранее проигранная война. Никогда не идите против потока ненависти, изливаемого на вас. Плывите по нему, словно бы так и должно быть и пускай другие захлебнутся, изливая ее на вас. Не совершайте мою ошибку. Не сражайтесь.

Мне хотелось поскорее напиться, а лучше – подохнуть в какой-нибудь канаве, чтобы никто меня не нашел. Но Бог, как известно, мне подобного не позволял и потому, утро началось с пятидесяти грамм виски и пары успокоительных таблеток. Она снова снилась мне, мы были в большом доме, лежали на кровати и все было прекрасно. Пока я не проснулся и не осознал, что все это был лишь сон. Нужно было отмыться от крови, выйти на улицу и прогуляться.

Солнце било в глаза, Нью-Йорк был прекрасен в своем безобразии. Люди шли на работу, а я, как последний раздолбай, гордо шагал куда-то. На мне была все та же рубашка, те же очки и все то же настроение наконец прекратить свои мучения.