Ничего не будет, кроме любви

XIV

Антон с Арсом старательно собирают вещи и пытаются запихнуть всё в чемодан, чтобы поместилось и заняло как можно меньше места — сувениры ещё никто не отменял. Вот только получается не то, чтобы не очень, вернее будет сказать, что совсем никак. Нет, ну кто вот вообще придумал эти невозможные глазища, от которых совершенно невозможно оторвать взгляд?! Это же что-то сродни преступлению, не иначе. И ладно бы это ещё было чем-то запретным, тогда можно было бы понять эту тягу. Но нет же! Хочешь? Бери, пожалуйста, и можешь не возвращать, ведь оно тебе явно нужнее.

И Антон пользуется этим. Чуть нагло, но в тоже время застенчиво, до красных мочек ушей. Арс бы посмеялся над ним, вот только сам ничуть не лучше: вроде и вещи собирает и весь из себя такой серьёзный, а в следующее мгновение уже держит Антона за руки и смотрит с таким восхищением, что тот даже дышать и моргать забывает, не то, чтобы думать.

— Арс, а это же правда всё? — Они стоят возле раскрытого окна, где совсем рядом — только руку протяни — плещутся волны и чайки кричат о своём счастье. Почему-то хочется думать, что именно об этом, ведь думать о чём-то плохом в таком месте едва ли не грешно.

Арс молчит какое-то время, но не потому что не хочет отвечать, а потому что залип. На острых ключицах, чуть взлохмаченных волосах и взгляде, что смотрит в самую душу. Арсу бы начать волноваться, да только на душе полный штиль. Он моргает пару раз, чтобы прийти в себя. Осознать, что всё это взаправду, а не очередное его бредовое видение или сон, что так любит посылать ему его одиночество. Только оно давно уже не приходило. Если подумать, то с тех самых пор, как Антон переехал к нему, хотя казалось бы, что прошло всего ничего.

Арс мягко улыбается и медленно берёт руку Антона в свою, удовлетворённо замечая, что она именно такая, как и нужна ему: большая, с длинными пальцами, обкусанными заусенцами и короткими ногтями. А ещё она его — Антона.

Антон безропотно позволяет взять в плен свою конечность, с восхищением наблюдая, как Арс мягко целует костяшки и сам наслаждается этим.

— Если это сон, то я не хочу, чтобы он когда-нибудь закончился. — В голубых глазах стоит непоколебимая решимость и Антон понимает — действительно не хочет. Что-то нежное, но в тоже время пропитанное толикой грусти поднимается у него в душе, но он не даёт этому выйти наружу. Антон мягко обхватывает подбородок Арса свободной рукой и привлекает его к себе, оставляя на губах целомудренный поцелуй, в котором чувств больше, чем во всех слюнявых поцелуях из кино вместе взятых.