3
Вечером уже каждый был в своей комнате не в состоянии что-то сделать. Жутко устали сегодня и силы на исходе. Парни недавно вернулись с тяжелых тренировок и отработок, а после быстрого душа разбежались по своим кроватям желая наконец отдохнуть. В общежитии тихо как никогда, что кажется даже странным. Обычно до полуночи, даже если был тяжелый день, ребята еще шумели, не желая идти спать. Ким еле тащит ноги в сторону кухни. Сегодня он так ничего и не ел из-за своей же глупой гордости, а хочется уж слишком сильно. Открывает шкаф и достаёт пачку своего любимого рамёна. Что может быть сейчас лучше, если не он? Приготовил все быстро, а от запаха аппетит стал только сильнее, но как только он хочет сесть за стол, в коридоре слышит шаги, которые направляются сюда. Поднимает голову и устало смотрит, замечая знакомую макушку самого младшего. — Проголодался? – тянет Чонин, заходя на кухню и медленно перебирая шаги в сторону полки с чашками. Достаёт одну и включает кран, наполняя. — Ага. – отвечает Ким, переводя глаза обратно на тарелку и садясь чтобы наконец-то начать есть. — Слушай... – спустя несколько долгих секунд младший кладёт все обратно, закрывает дверь на кухню и медленно, словно чего-то опасаясь, подходит к столу. Садится напротив Сынмина, глазами изучая того. Старший в свою же очередь спокойно кушал. — Ты обиделся на меня на эфире, да? – с ноткой грусти посмотрев на друга, добавляет Ян. Он кладет руки на стол пальцами создавая капкан и от волнения крепко сжимает его. — С чего ты это взял? – не отрываясь от еды отвечает Мин, глаза не желая поднимать. Он прекрасно понимает о чем младший, но говорить об этом сейчас не хочется. — Ты сразу ушёл даже не сказав мне ничего. – тихим голосом тянет Чонин, отводя глаза куда-то в даль, лишь бы не смотреть на хёна. — А что я должен был тебе сказать? – хмурится Сынмин, на мгновение подняв глаза на парня напротив. — Эфир был окончен, я ушел к себе. — Но ты же обиделся из-за моих слов? — Чонин, отстань. – фыркает страший опять опустив глаза на свою еду. Его мечта сейчас закончить быстрее без глупых вопросов блондина, но видимо не получится. — Раньше ведь тоже были такие шутки и ты не обижался. – Ян выглядит действительно грустным. Он не хотел задеть Сынмина. — Всем шуткам есть предел и раньше ты действительно не переходил эти границы, но в последнее время это начинает раздражать. – как бы сильно Киму не хотелось сейчас задевать эту тему, он молчать уже не будет. — Если бы ты сказал это только мне, возможно и не было бы так обидно, но на эфире перед сколькими людьми это было грубо. – продолжает он, сжимая зубы. Чонину хочется под землю провалиться. Замечая раздраженного хёна сейчас внутри чувство вины начинает душить. Он опускает голову стараясь держаться, но его чувствительность ему позволять этого не хочет. — Давай закончим на этом. – добавляет Сынмин и встает с места. Доесть ему все же удалось, но настроение упало на дно. Ким отходит к раковине и ставит тарелку, включает воду и взяв губку, медленными движениями начинает отмывать. Чонин сразу встаёт с места и подбегает к старшему, обвивает талию того руками и крепко прижимается к его спине, упираясь щекой. Ким вздрагивает от неожиданности. Чувствует зачастившиеся дыхание младшего и жутко колотящееся сердце своим телом. — Отпусти. – говорит он серьезным голосом, желая, чтобы младший действительно отцепился от него. — Прости меня. – тихо шепчет сзади Ян. Он прижимается сильнее и глаза закрывает, руки перед старшим в замок собирает и отпускать явно не собирается. — Отпусти. – продолжает вырываться Сынмин, остановив воду и встряхнув руки. — Пока не услышу ответ на свои слова, не отпущу. – ставит того перед фактом Чонин, сжимая тело хёна в своих юношеских руках все так же крепко. Ему сейчас хочется быть рядом с Мином. — Чонин, по хорошему, отцепись. – шатен опять пытается вырваться, но понимает, что не выйдет. Сынмин хочет развернуться, выкарабкаться из этой хватки и уйти отсюда, но максимум, что сейчас ему удается это развернуться лицом к Нину, ведь тот специально для этого и ослабил хватку.
