АРАГАНРА (редактируется)

пролог

из летописи Даргхарта Ивериса Древнего «О Боге и ассатах».

...и когда все существо Его приняло форму, Он стал похожим на того, кого сейчас мы называем ассат. Он ходил босыми ногами по миру, который создал, смотрел на небо, созерцал восходы и закаты. Воды текли так, как текла жизнь в Его венах, а природа жила от биения Его сердца. Но стало Ему одиноко в огромном мире. И взял Он тогда облако с неба, самое белоснежное, какое смог найти и разорвал его на две части. Острым лучом солнца пронзил Он свою вену и наполнил жизнью, текущей по ним, облака. Белоснежные кучи кружились и видоизменялись в воздухе, но не могли принять форму Создателя своего. И взял Он их тогда, и опустил в реку, чистую, как хрусталь, и спокойную, как заход солнца. Взглянул Он в реку и увидел свой лик, белый, как у самого чистого мрамора, и узрели лик Его облака, покоящиеся в воде, и приняли облик Его. Тогда вышли из реки две женщины. Были они одинаково красивы и одинаково белы. Даже белее, чем облака, из которых их создали. Понравились Ему создания Его, и полюбил Он их как всё, что создал своей жизнью. Взял Он их с собой, и бродили они с тех пор по всему миру втроем.

«...»

Годы прошли, и стало Ему вновь скучно. Девушки, которых Он нарёк Гассет и Лиграта, не помогали Ему справится с одиночеством, и решил Он вновь потерять форму и слиться воедино со своим миром. Но сперва Он подошёл к Лиграте и прильнул к ее губам, вдохнув в нее свою жизнь. Затем подошёл Он к Гассет и вдохнул в ее губы свою силу. Тогда растворилась Его форма, и стал Он всем. Воздухом и ветром, небом и землёй, солнцем и луной, жизнью и смертью.

«...»

Пришло время. Одиночество Его дев прошло, ибо стала Лиграта матерью трёх девушек, белоснежных и похожих на нее. А Гассет стала матерью трёх мужчин, которые, как две великих реки, были похожи на Него.

Время шло. Таяли дни в ночи, а ночь растворялась в днях. Благоволил Он своим девам, благоволил своим детям. Росли они крепкими, здоровыми, красивыми. Носили имена, которыми нарекли их матери. И любил Он свои творения. Любил и живые, и неживые. И тогда показалось Ему, что все существование прекрасно и что жить действительно хорошо.

«...»

Прошло много времен. Он дал сыновьям своим мудрости в возделывании земли, в создании орудий. Дал трудолюбие и необычайную силу.

Девы Его научили дочерей своих многому: жизненной мудрости, смирению, ведению хозяйства. И жили все они на Материке семьей. Но дочери и сыновья Его не были одной кровью, как и девы Его, ведь сотканы они были из разного. Девы, из облаков и облика, сыновья из силы и мудрости, а дочери из жизни и доброты. Тогда решил Создатель, что дети Его должны продолжить род Его, и должны обрести свои семьи и своих детей. И тогда Карид полюбил Ларию, Наре полюбила Дираха, а Дирах и Ирзек полюбили Ринкаю. Дни и ночи спорили братья о своих чувствах. Не смогли сестры помочь им. Не мог и Он помочь сыновьям своим. Даже мудрость Создателя, что текла в их жилах не смогла предотвратить трагедию. Тогда, в день, когда солнце светило как всегда тепло и ярко, когда белоснежные облака отражались в широкой речной глади, зародилось в груди Ирзека чувство. Чувство, что клубилось в его душе, что отравляло его, словно гниль. Чувство, доныне не известное, полностью противоположное любви, что царила в безмятежном мире. Возникла в душе Ирзека ненависть, и тогда убил Дираха кинжалом, который создал он сам по мудрости Отца своего. И пролилась тогда впервые в мире кровь. Густая, черная, как самая темная ночь. И окрасились руки Ирзека кровью, и испортил он свою белоснежную кожу, предал он Отца своего. И разгневался Он. Его создание погубило Его мир, посягнуло на то, сто Создатель творил ценою своей жизни. Тогда он растворил форму Гассет и Лиграты и обернул их вновь в облака. А дети Его, за предательство, за то, что позволили Ирзеку сотворить гниль мира, были испачканы кровью убитого брата. Проклял своих детей, обозвав их Ассатами, что значило «грешные». И исчез белый цвет с кожи и жизни детей Его, и стали сыновья и дочери Его черными, как самая черная ночь, какая самая густая тень, как самая грешная кровь.

И не благоволил Он больше своим детям, оставил Он их на жизнь бренную и временную. Жили они тогда тяжело, но смогли продолжить род свой, но не родилось с тех пор больше ни одного белоснежного ассата. Рождались они, и умирали они, темными, неся с собой через века бремя и грех предка.

Из летописи шамана Серехароса Шерена Мудрого «о седьмом веке существования и правления династии Медеррос»

...После двадцати одного года правления царя Арганода из династии Медеррос, старший сын его Арахтис достиг совершеннолетия, и стал именоваться приемником короны и наследием династии. Тогда стал носить он титул Первого принца, став правой рукой отца своего. Судьба дочери Арганода Дейдре и сына его Анграха, что родились в один день и достигли на сий момент шестнадцати лет, была определена в кратчайший срок.

Дейдре была отдана в замужество Лорду Южных островов, дабы скрепить браком союз с не подчиняемой землёй, и стала носить имя рода Гаретес.

Анграх, Второй принц, был отдан приемником знаний и мудрости, в учения шаману Серехаросу Шерену, где проявлял качества достойные для будущего возглавления над всей духовной культурой Материка.