Попаданчество - это весело, но не когда тебя не выдают замуж. И уж точно не тогда, когда мужья умирают друг за другом. Будет ли разбираться в этих таинственных смертях Марта? Нет! Она сбежит от них подальше...в королевский дворец!
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Погода расценила человеческое бездействие, как добрый знак, и расщедрилась на теплую погоду.
Сегодня хотелось выйти на улицу и расслабиться, потянув свои уставшие от работы мышцы. Ультрафиолетовые лучи создали бы ровный загар на коже, однако были те кто предпочитал прятаться под зонтиками и крышами домов. Им не хотелось, чтобы солнечные ожоги оставляли след на их нежной коже.
Знатные дамы должны быть ужасающе бледными, прям как вампиры в фильмах ужаса. Наверное, поэтому вампиры и жили в 18 веке, потому что под такой бледной кожей легко рассмотреть голубые вены, а, следовательно, быстро кусаешь и скрываешься, оставляя жертву с двумя маленькими кровоточащими дырочками и, конечно же, в обмороке от испуга. А что в 21 веке! Все загорелые! Ну разве увидишь, где венка-то?
Марта не считала, что должна быть бледной, хотя это и было модное мнение каких-то журналов. Хоть девушка и была всегда с бледной кожей, но стабильно ездила к озеру загорать, потому что считала, что бледность придает ей какой-то особенный болезненный оттенок. Таких как она хотелось жалеть, а не восхищаться.
— А будет модно налысо бриться, все тут же побегут к парикмахерам? - как-то раздражено говорила Саехат.
В этом была доля истины.
Однако противостоять упертой Дженни, было также абсолютно бессмысленно, как идти тараном на ледокол в Северо-Ледовитом океане. Девушка говорила, что молодая леди может сгореть под обжигающим солнцем и заработать себе страшную болезнь. Сабила не собиралась отступать, даже когда госпожа приводила какие-то очень «разумные» доводы, она просто не давала ей прохода в коридор.
Именно по этой причине Саехат сейчас стояла на своей балкончике и смотрела вдаль. Балкончик находился под кроной большого столетнего дуба и создавал приятную тенистую прохладу. Загорать здесь было бессмысленно, но в тоже время пребывание на улице и свежий воздух.
