Beat me up | Избей меня | 16+

6

***

   
Никто не ожидал настолько бодрое утро.

— я помог тебе, вытащил с той аллеи... — напоминал Егор, всячески не переходя на грубость.

— зачем они это сделали?! — брюнетка в истерике.

С её голубых глаз текли горькие слёзы. Она держалась за больной живот и с трудом вела диалог с блондином.

Она вспомнила тех людей, что избивали её вчера. Кораблин много раз ошивался с ними в коридорах, а во вчерашний вечер сидел с ними на заборе.

— я понятия не имею, Маш, — подавленно усмехается Егор. Почему она вообще спрашивает с него?

— они хотели меня изнасиловать, — вырывается сквозь зубы из её уст. Она очень зла на него. — Ты с ними общаешься. Ты был с ними вчера! Может, это твоя идея, и ты их туда отправил!?

У Кораблина раскрылись глаза на максимум. Удивление и шок его не покидали.

— для чего мне это? — всё, что он смог произнести.

— ребят, давайте по-тише, пожалуйста, — просит Жакова, боясь, что охранница на этаже узнает, что в их комнате провел ночь мальчик. А это запрещено.

— а для чего ты издевался надо мной три года назад? — переводит всё на прошлое.

— три года назад я был глупым мальчиком. Смеялся и издевался над тобой, потому, что было скучно. Я уже говорил! — не кричит, но переходит на грубый, настойчивый тон. — Сейчас мне девятнадцать и я не какой-то там долбоёб, чтобы послать друзей изнасиловать тебя. Хотел бы – сделал это сам.

— я тебе не верю, — плакала брюнетка, немного сильнее зажимая свой живот. Ей больно. Очень больно физически, и очень ужасно морально.

Егор с сочувствием в глазах смотрит на её руки, которые она держала на животе. Он может представить эту боль, но никогда не узнает, насколько действительно больно девушке от ударов в живот.

— я понимаю, ты мне не доверяешь, но давай хотя-бы сейчас поверишь мне, — в зелёных глазах мольба и надежда на сказанное.

Мария присаживается на кровать и хмуриться, сильнее сжимая свой живот. У неё болят все места, где её только трогали: шея, за которую немного, но сильно душили, грудь, которую лапали, поцарапанные ноги, локти, за которые её сильно держали, и лицо, по которому она получала за сопротивление. Но сильнее всего болел живот, по которому били со злости.