— Да пошел ты нахуй, - сказал Феликс, отталкивая пьяную тушу своего отца, чтобы выйти в подъезд, - не выплюнь печень от нагрузки, и с новым годом.
Выбравшись в темный грязный подъезд, Феликс достал из кармана узких черных джинс одну сигарету из пачки, которую спиздил у маминой подруги вчера, пока та пела песни из 80-х в пьяном угаре вместе с его семьёй. Сигареты тоненькие, почти безвкусные, только горечью отдают, но сейчас парню бронзово похуй, потому что табачный дым, растекающийся по лёгким и, вероятно, убивающий их к чертям собачьим, успокаивает бушующую злость. Он спустился на этаж ниже, чтобы заботливый папаша не вздумал выйти проверить сына, а потом прописать по ебальничку за курение и войлоком затащить домой. Феликс опустился на истоптанную холодную ступеньку, прокручивая зажигалку в руках, и думал лишь о том, что ебал в рот эту жизнь. Или она его. Он посмотрел на пачку с изображением черных лёгких и прекрасным предупреждением «курение убивает», улыбнулся и достал ещё сигарету, прежде потушив другую о перила. Из каждой квартиры слышались громкие голоса, музыка, смех, звон бокалов, а на улице вовсю взрывались фейерверки и Ликса это порядком заебало. Он ненавидит празднование нового года с тех пор, как понял, что это лишь повод нажраться и напиться, и понял он это лет в 9, когда никакой ёлки дома не стояло, потому что денег нет, говорили родители, а на столе в это время красовался ящик водки, а под столом несколько бутылок шампанского. Феликс докурил сигарету и вернулся в квартиру. Только нога переступила порог, в голову ударил запах перегара и затхлости, парень задержал дыхание и проскользнул в свою комнату, открыл окно, впуская морозную свежесть, и смог вздохнуть наконец. Телефон разрывался от уведомлений, это парни поздравляют с новым годом и зовут к себе отметить. Феликс вообще-то не собирался никуда идти сегодня, но лучше смотреть на пьяные ебала друзей, чем на такие же ебала родителей. Он быстро надел куртку, закинул телефон, зарядку и наушники в портфель и вновь вышел из своей квартиры, только уже не курить, а, кажется, праздновать. Зимний воздух приятно обволакивал тело, пока Ли держал свой путь к Чану домой, он его и пригласил, а остальные подтянулись и были в принципе не против, чтобы тот пришел. Денег на такси нет, да если бы и были, их никто бы трогать не посмел - лучше отложить на нормальные сигареты или новые наушники, старые уже вот-вот откинутся, поэтому плестись пешком парню ещё минут тридцать. В легкой кожанке поверх черной толстовки было не так уж и холодно, но на улице далеко не 10 градусов тепла, на другую куртку Ли ещё не насобирал, вряд ли это сделает, ведь не за горами весна, пуховик ему будет не нужен, думал он, пока растирал ладони, чтобы те не онемели от мороза.
Подъезд, в который пришел Феликс не особо отличался от его, такие же зеленые стены, поверх другой краски, ободранные перила и запах сырости, но здесь было чуть чище, хотя парню все равно, главное он пришел до того, как перестал чувствовать мизинцы на ногах и кончик носа. Не только носа. Осталось подняться на пятый этаж, лифт здесь есть, да заходить в него страшно, ему лет больше, чем Феликсовой прабабке. Одна ступень, вторая, первая сигарета, вторая. Вообще-то, курит Ликс не часто, только когда родители доведут сильно.
