Девушка в холодной кровати, где она пытается согреться в толстой пижаме и под двумя одеялами, слегка приподнимается и смотрит время на часах — 00:45. Её глаза закатываются от недовольства и она, с шумом выдыхая, падает на подушку. Снова. Первая мысль возникшая в голове девушки.
Громкие крики отца были слышны на всю квартиру, заглушая всхлипы её матери. Так было всегда. Её папа был спокойным и уравновешенным человеком практически всё время. Практически, потому что как только капля спиртного попадает в его организм, ему сносит башню. А это случалось слишком часто.
Мина тяжело вздохнула и начала вставать с кровати. Неизвестно что бы было, если бы Амина не успокаивала своего отца каждый раз, когда он пьёт. Девушка направилась на кухню, направляясь к папе, махнув рукой маме, чтобы она уходила.
— Папа! — кричит девушка, оттягивая за руку мужчину. — Прошу тебя, успокойся!
Но мужчина не слышит свою дочь. Его глаза, стеклянные от алкоголя, наливаются кровью. Он кричит что-то неразборчивое, делая очередные попытки ударить свою жену, но девушка отчаянно отталкивает его, преграждая путь собой.
— Не лезь! — звериным голосом прорычал отец. Он не осознавал ни своих слов, ни своих действий. Мужчина снова кидается на женщину, откидывая в сторону, словно игрушку, свою дочь. Девушка, теряя равновесие, ударяется о край кухонного стола и падает на пол. Осколки глубоко впиваются в ладонь. Нет времени жалеть себя, поэтому Мина резким движением вытаскивает остатки от недавно целой посуды. Адреналин зашкаливал, из-за чего девушка ощущала лишь небольшую пульсацию в руке. Амина подбежала к отцу и обняла его со спины, останавливая и сдерживая руки, прислонившись щекой к его спине.
— Папочка, тише… Давай пойдём спать и всё будет хорошо? — нежным тоном сказала Амиша, успокаивая отца. Это как всегда помогло. Напряжение из тела мужчины улетучилось. Девушка медленно отпустила папу, оставаясь начеку, если вдруг он снова взбесится. Мужчина некоторое время смотрел неотрывно на свою дочь, а взгляд был пустой и будто вообще сквозь неё.
— Мина, — тяжелая рука гладит по волосам девчушки, — такая большая уже стала… Что-то я устал…
— Правда? Тогда пойдём спать? — девушка натянуто улыбнулась, слегка потягивая за руку отца в сторону гостиной.
Мужчина подчиняется и направляется за своей дочерью. Его шаги неуверенные, тяжёлые, а тело вовсе не слушается. Он покачивается из стороны в сторону и, если бы не Мина, давно бы уже упал.
— Ложись, а я тебя укрою, — мужчина опять подчиняется ласковому голосу своей дочери и неловко падает на полужёсткий диван, взгромождаясь головой на подушку.
Убедившись, что отец уже уснул и больше не доставит неприятностей, Мина достала аптечку и понесла её в комнату родителей, где тихо всхлипывала женщина, жалея себя и свою жизнь в целом.
«Сегодня отделалась легче, чем обычно.»
Пронеслось в мыслях у девушки, пока она наблюдала за своей матерью.
Мина, не говоря ни слова, обрабатывает все порезы и ссадины на коже своей матери, затем вытирает слёзы с её лица, просит успокоиться и отступает к двери.
— Спокойной ночи, мама.
Женщина лишь прикусывает губу, заглушая свою истерику, и кивает головой, после чего Амиша удалилась в комнату.
Оглядывая свою ладонь с уже подсохшей кровью, она вздыхает и обрабатывает порезы, перевязывая руку бинтом. Закончив с лечением, Мина отправляется досматривать свой сон во всё ещё холодную кровать. Завтра девушке предстоит рано встать, ведь проблемы проблемами, а школу никто не отменял. Кратко взглянув на часы, Амина вновь вдохнула — 1:19. Завтра она точно поплетётся в школу, как сонная муха. Жить в Казани, когда преступность особенно возросла, а родители совсем не заботятся о твоей безопасности, тем более и ссорятся каждый день, действительно трудно для шестнадцатилетнего подростка, но кто знает, может быть всё изменится в один непримечательный день.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Может быть всё изменится. || Турбо.
De TodoЖить в Казани, когда преступность особенно возросла, а родители совсем не заботятся о твоей безопасности, тем более и ссорятся каждый день, действительно трудно для шестнадцатилетнего подростка, но кто знает, может быть всё изменится в один непримеч...