Попался, ТэТэ

25

Чонгук не останавливается,
гладит и нажимает, пробивая все тело жалящим удовольствием без передышки.
— Чонгук, я… Аааах, чёрт…
Тэхён скулит и хнычет от острой стимуляции умелыми пальцами, его трясет
сильно. Рука на шее не дает двигаться, он только пальцы на ногах поджимает и
сжимает ягодицы, потому что слишком остро, до боли много.
— Гук, Гук, пожалуйста…
Тэхён рычит и снова скулит, с губ слетают короткие капризные стоны, а яйца
поджимаются от желания кончить. Чонгук наслаждается этой картиной, изводит
и мучает до грани, как же Тэхён прекрасно хнычет, одновременно желая
насадиться на его пальцы и соскочить с них.
— Что «пожалуйста», ТэТэ? — шепчет Чонгук.
Он убирает руку с шеи, на которой остались розовые следы от его пальцев, и
начинает целовать мокрую от пота шею.
— Дай… Дай мне кончить!
Крик разносится по спальне, Чонгук целует грубо и глубоко, кончики пальцев с
нажимом гладят простату, Тэхён кусает его и бьет по спине, мычит измучено в
поцелуй. Пальцы с пошлым влажным звуком выходят из него, Чонгук медленно
облизывает пальцы и мажет ими по губам омеги, который дышит часто, а его
глаза лихорадочно блестят. Чонгук от него не может отвести взгляда, вдыхает
жадно такой терпкий и сладкий аромат, он внутри потоки огня зажигает. Альфа
видит, что Тэхён уже измучен, он умоляет взглядом, а поэтому Чонгук целует в
этот раз легко и нежно, от чего Тэхён слабо стонет в губы и за плечи цепляется.
— Сейчас, малыш, — сбито шепчет Чонгук.
Он чуть отклоняется и торопливо расстегивает джинсы, стягивает их вместе с
боксерами ниже ягодиц, Тэхён сразу же сжимает его бедрами, когда альфа
устраивается между ними. Ему больно от течки и необходимости кончить, а
Чонгук рядом просто взрывает все внутри от желания наконец получить его в
себя.
Чонгук носом зарывается Тэхёну в шею, придерживает одно бедро и входит
сразу во всю длину. Омега вскрикивает и снова ногтями впивается в спину,
дрожит под ним, а Чонгука срывает, он шипит и целует красные губы,
требовательно и жадно. Его внутри сжимают плотно, от жара сжимаются
кулаки, альфа начинает резко двигаться, чтобы как можно быстрее довести
Тэхёна до оргазма, его омега больше не должен страдать.
— Чон-гук, Гук, еще, чёрт!
Надрывные стоны разлетаются по комнате, когда Тэхён выгибает шею и
пальцами зарывается в пепельные волосы на затылке альфы. Ему до безумия
хорошо, ему так приятно, что хочется кричать от того, что он скоро получит
освобождение и жажда немного отступит.
— Давай, ТэТэ, — в шею рычит Чонгук, трахая его без остановки, двигается
резко, вжимаясь в горячее тело под собой, пока Тэхён стонет и вскрикивает от
жестких толчков. — Ещё, да? Как скажешь, омега.
Чонгук кусает за шею, там, где пахучая железа, но без клыков, он не ставит
метку. Боль смешивается с жалящим наслаждением, альфа знает, что его омега
это любит. Тэхён, задыхаясь, мычит и кончает, а Чонгук продолжает двигаться,
размазывая его сперму по их животам.
— Я… Я… Боже, Гук…
Только после того, как омега под ним расслабляется, а ногти больше не
впиваются в его спину, Чонгук останавливается и разжимает зубы, лижет
покрасневшую от укуса кожу. Он громко и часто дышит, не оторвется от Тэхёна в эти дни, его феромоны внутри требуют подчинить, взять, привязать и
повязать, но он подождет.