Вкус горькой правды

Глава 8.

В своём Совершенном мире я очень редко встречалась с какими-то преступлениями. Боль от утраты близких чаще всего по естественным причинами: старость, неизлечимая болезнь. Мне нравится жизнь без рисков для угрозы здоровья, чувство безопасности. В округе Фальшивых я не в своей тарелке. Когда послышались крики, моё сердце сжалось, а руки и ноги онемели от страха. Крики не приводят ни к чему хорошему. Встаёт вопрос: что лучше, пойти на помощь или спрятаться от проблем? Ради своей защиты, я бы спряталась и не стыжусь этого. Иногда нужно убрать чувство сострадания, чтобы избежать худшего. Но вторая половина меня, которая будет корить меня за бездействие, всегда берёт верх. Поэтому я сразу же подрываюсь к источнику звука.

— Фламинго, стоять. — Адриан быстро останавливает меня, но сам выглядит настороженным.

— Там что-то случилось. — я говорю беспокойно, скороговоркой, чтобы не терять времени.

— Тебе есть дело до нашего округа? Это первое. А второе - не попадай в неприятности и жди меня здесь. Я проверю и вернусь.

Крики всё не останавливаются. Я вижу, как около того берега уже собирается толпа народу, все они стоят кругом и переглядываются, прикрывая руками лицо.

Мне сложно оставаться на месте. Тейлор в чем-то прав. Мне относительно выгодны их проблемы. Но голосок внутри шепчет: "Они ведь такие же, как и ты. Они прежде всего люди. Дети, подростки, старики."  Поэтому я, несмотря на то, что все здесь смотрят на меня косо, упрямо следую за парнем.

— Не терпится быть в круговороте событий?

— Давай не будем спорить. — на мои слова Тейлор только ухмыляется.

Когда мы подходим к толпе, я понимаю, что они смотрят на берег, у которого стоит длинный мостик. До этого я не обращала на него внимания. Старые доски кое-где еле держатся на столбах, где-то виднеются просветы. Но самая главная его деталь - высохшие капли крови, которые ведут к концу моста, будто тропинка. И на конце моста, ужасающе багровыми буквами видна небольшая надпись, а точнее, толстые каракули в виде букв.

Мой желудок неприятно сжался, а ноги невольно подкосились. Где-то заплакал ребёнок.

— Адриан! — я сразу узнала голос Мелиссы, той девушки, что ещё совсем недавно ругалась с Тейлором. Только сейчас её голос был не недовольным и высокомерным, а шокированным и дрожащим. — Адриан, Афина, она... она... — Мелисса рукой показывает на водные заросли.