Глаза никогда не врут [Глеб Викторов]

29

Сауну мы покидали на закате, отдохнувшие, расслабившиеся и довольные. Мы шли вдоль воды, окрашенной заходящим апельсиновым солнцем в оранжевый цвет, и молчали - так красиво и упоительно было вокруг, что слова казались лишними.

В домике мы почти сразу принялись за ужин - кухня была большой и прекрасной, так что я с большим удовольствием взялась за работу.

Ире с Сашей я поручила сделать салат, а вот Глеба попросила просто не мешать, вспомнив, как он разбил мою любимую кружку. С тех пор я к кухне его так и не подпускала.

Мы, включив радио, принялись за дело. Ира рассказывала забавные истории про них с Сашей, а Глеб - про нашу с ним работу и работу и дружбу с Сашей. В воздухе витал аромат свежих овощей и дерева.

- Что с тобой? - вдруг спросил Викторов, когда Ира с Сашей отвлеклись на разговор между собой.

- Ничего.

- Ты злишься? - В его голосе появился хрупкий, ломкий страх.

- Поговорим об этом после ужина. Хорошо?

Все дело было в том, что я окончательно запуталась в наших отношениях. Мне безумно хотелось быть с Глебом как можно ближе. Но мысли о нашей несовместимости, его характере, положении, да и в принципе времени и нашем общении заставляли меня бесконечно много думать. Меня до сих пор пугал Глеб. Но мысли хорошо приглушала то ли симпатия, то ли зарождающаяся любовь?

Викторов вместе с ребятами сидел за барной стойкой и безмолвно следил за мной, снова напоминая большого кота, всюду таскающегося за своей хозяйкой.

- Помочь? - спросил он с надеждой.

- Разделай мясо, - отозвалась я, уже жалея о сказанном. - Если умеешь.

- Я все умею, - мигом оказался рядом кудряш.

И прежде чем взять нож и разделочную доску, убрал мои руки и сам перезавязал на мне фартук, что я затянула слишком туго. Несколько едва ощутимых прикосновений к спине - и дыхание снова перехватило. Сразу же вспомнилось то, что между нами происходило в сауне на неудобном диванчике.

О этих воспоминаний меня бросило в жар и даже слегка порозовели щеки. А Глеб увидел это и решил, что мне душно - приоткрыл окно.

Как оказалось, в хозяйстве его можно было смело использовать в качестве младшего поваренка. Я помнила, как он готовил мне вкуснейшие в жизни пельмени, но не думала, что он способен на большее. Глеб сносно выполнял мои поручения и при этом умудрялся шутить и, надо признать, время на кухне мы провели весело, вечно шутя, - как будто бы ничего не изменилось с того момента, как мы стали работать вместе. Особенно остро я это почувствовала, когда он вымазал мне нос в сливочном соусе. Сначала на него орала, а потом испачкала этим самым сусом его лоб и сама стала смеяться - пришла его чередь возмущаться.