Окрашенные шрамы

Глава 5

Техен

Я смотрю на Джина, который стоит перед моим столом со скрещенными на груди руками, удивляясь, откуда у него вдруг берутся его дурацкие идеи.
"Нет", - говорю я.
"Почему нет? Это прекрасная возможность. Она может сказать, что просто заблудилась или что исследует дом".
"Потому что, во-первых, она, вероятно, никогда в жизни не видела подслушивающих устройств и не знает, как и где их разместить. А во-вторых, никто не поверит, что она случайно забрела в комнату Леонида или в его кабинет. Мы не знаем, кто еще в этом замешан. Это может быть кто-то из персонала или один из охранников. Я не хочу, чтобы она выдала Леонида или его партнера раньше времени".
"Вы уверены, что это был Леонид?"
"Достаточно."
"Тогда давайте сразу же уберем его в мешок. Пусть Михаил над ним поработает. К утру он будет петь как птичка".
"А если это был не он?" спрашиваю я. "Ты хоть представляешь, как это повлияет на доверие моих людей, если я буду пытать одного из своих без доказательств, а он окажется невиновным?"
"Ну, тогда мы зашли в тупик, Техен". Он снимает очки и вздыхает: "Я прослушивал записи несколько месяцев и не нашел ничего, кроме стандартных сплетен. Ты знаешь, что Костя спит и с Валентиной, и с Ольгой?".
"Да мне плевать, кто с кем спит. Какие комнаты вы уже прослушивали?".
"Библиотеку, гостиную, столовую, оба туалета внизу, подвал, оружейную. Варя подслушивала для меня кухню и кладовку. Вот и все."
"Машины?"
"Все, кроме машин Леонида, Михаила и Сергея".
"Машину Сергея можно не прослушивать. Если бы он был тем, кто установил бомбу, я был бы мертв. Вместе со всем кварталом, наверное. И это не Михаил". Я постукиваю пальцем по столу, размышляя. "Пусть Валентина установит жучок в комнате Леонида и в офисе".
"Валентина?"
"Почему бы и нет? Ей можно доверять".
Он качает головой.
"Хорошо, позволь мне сказать это так. Прошлой ночью Дженни  сидела у тебя на коленях, с растрепанными волосами, босиком, обхватив руками твою шею, пока ты щупал ее ногу под платьем. Ваша рубашка была расстегнута, и вы целовали ее, как одержимый", - говорит Джин и поднимает на меня брови. "Весь персонал знал все до мельчайших подробностей, как только Валентина вернулась на кухню, а также ее вывод, что вы - родственные души и скоро у вас будут прекрасные дети. Она верна, но ее язык длиной в милю. Она ни за что не сможет держать язык за зубами, даже если от этого будет зависеть ее жизнь".
"Чертовски здорово". Я делаю глубокий вдох и смотрю на потолок. Есть ли в этой семье хоть кто-то, кто хоть отдаленно вменяем?
"Мы должны попросить Дженни сделать это. Сотрудники и мужчины все еще не знакомы с ней, и если ты попросишь ее притвориться хихикающей, простодушной идиоткой, никто не обратит внимания на то, что она сделает."
"Я бы никогда не женился на хихикающей простодушной идиотке, Джин. Все это знают".
"Конечно, женился бы. Ты же одержимый мужчина, помнишь?".
Я закрываю глаза и раздраженно качаю головой. Когда-нибудь я задушу Валентину.
"Тогда решено". Джин поправляет пиджак, надевает очки и поворачивается, чтобы уйти. "Дайте мне знать, когда вы хотите, чтобы я пришел и объяснил Дженни  процедуру".
* * *
Когда я возвращаюсь в свои апартаменты в восточное крыло, я нигде не вижу Дженни  - ни на кухне, ни в гостиной, - поэтому я направляюсь в ее комнату, которая тоже оказывается пустой. На мгновение я думаю, что она передумала и каким-то образом сбежала. Я поворачиваю свою инвалидную коляску, собираясь поднять тревогу, когда замечаю ее, и давление, которое, как я не подозревал, сжимало мою грудь, исчезает.
Она сидит, скрестив ноги, в самом дальнем углу библиотеки, спиной к книжной полке, на полу вокруг нее разбросаны бумажные полотенца. Я качусь через гостиную, останавливаюсь в нескольких шагах от нее и смотрю. Она что-то рисует на одном из бумажных полотенец. Это очень простой рисунок, но я вижу очертания женщины, которая что-то держит перед собой. На большинстве других бумажных полотенец, разбросанных вокруг, нарисованы похожие композиции, некоторые просто неузнаваемые линии, другие более детальные.Я отсутвовал меньше часа. Как ей удалось сделать все это за такое короткое время?
"Вы можете послать кого-нибудь ко мне домой, чтобы привезти мои вещи?" спрашивает Дженни , не отрывая глаз от рисунка. "В гостиной стоят три большие коробки. Скажите им, чтобы были осторожны, внутри мои холсты и краски".
"Когда они тебе нужны?"
"Вчера. Раз уж я застряла здесь, лучше заняться чем-нибудь полезным. У меня выставка через три недели, а у меня готово только шесть работ. Мне нужно еще девять, а также большой парень".
"Большой парень?"
"Моя главная работа. Я заказала холст для него, его привезут на следующей неделе".
Я наблюдаю за ее работой еще несколько минут, замечая, как она время от времени сужает глаза на какую-то деталь, или как она качает головой в сторону и прикусывает щеку, когда думает. Ее волосы - это беспорядок из спутанных прядей, которые она собрала на макушке и закрепила там карандашом. Такое странное создание. Так отличается от женщин, с которыми я привык проводить время. Это освежает и опасно манит.
"Мне нужно поговорить с тобой, когда ты закончишь", - говорю я, когда мне удается отвести от нее взгляд. "Я буду в гостиной".
"Да". Она откладывает готовый набросок в сторону, берет последнее неиспользованное бумажное полотенце и начинает рисовать на нем.
Похоже, меня отложили.
Сбегав в спальню, чтобы взять ноутбук, который я там храню, я пересаживаюсь на диван и включаю новости. Я ставлю правую ногу на стол перед собой, открываю ноутбук на коленях и начинаю просматривать электронную почту. Я уже почти закончил, когда Дженни  опускается рядом со мной и зевает.
"Извини, я увлеклась. О чем ты хотела поговорить?"
Я закрываю ноутбук и поворачиваюсь к ней лицом. "Мне нужно, чтобы ты кое-что сделала для меня, пока ты здесь".
"Например, пылесосить и вытирать пыль?" Она сморщила нос. "Не помню, чтобы я на это соглашалась. Гладить - это нормально, вытирать пыль тоже, но пылесосить я ненавижу".
"Нужно разместить в доме несколько жучков, чтобы никто не заметил".
Она смотрит на меня со смесью замешательства и отвращения на лице, так что, похоже, я должен уточнить. "Прослушивающие устройства. Не насекомые".
"Это действительно странная просьба, мистер Петров. Не хотите рассказать подробнее?"
" Техен. Пожалуйста, следите за тем, чтобы не промахнуться , когда кто-то рядом".
"Я не промахнусь, Техен". Она улыбается и подмигивает мне. Она, блядь, подмигивает мне.
Я вздыхаю.
"У меня есть основания полагать, что по крайней мере один из тех, кто организовал бомбу, предназначенную для моего убийства, находится здесь, в этом доме. Джин покрыл большинство комнат жучками два месяца назад, но он не может разместить их в последних нескольких без риска, что кто-то его увидит."
"Что ж, я тронута вашей верой в мои возможности, но я не уверена, как мне это удастся, если он не смог".
"Потому что если кто-нибудь увидит, как Джин входит в любую из этих комнат, он поймет, что что-то не так. Но если кто-то поймает тебя, ты всегда сможешь сказать, что заблудилась".
"Ваш дом огромный, но я не думаю, что заблужусь настолько, чтобы войти не в ту комнату". Она выглядит обиженной. "Я не идиотка".
"Это подводит нас ко второй вещи, которую нам нужно обсудить, и она касается того, как люди, которые живут и работают здесь, воспринимают вас. Мне нужно, чтобы ты казалась... скажем так,поверхностной".
"Вы имеете в виду глупой?"
"Не совсем. Мне нужно, чтобы, когда люди видели, как вы входите в комнату, они не были настороженными или подозрительными. Я хочу, чтобы они тайком закатывали глаза и не замечали, что ты делаешь, потому что они считают тебя... безобидной".
Она удивленно смотрит на меня, а потом смеется. Это незаметный и искренний смех, который достигает ее глаз.
"Ладно, ты определенно имеешь в виду глупость. Ладно. Мне нужно несколько минут".
Она откидывается на подушки, запрокидывает голову назад и, подняв лицо к потолку, закрывает глаза. Она остается в таком положении несколько мгновений, а затем начинает говорить.
"Поверхностная. Безвредная. Немного глупая. Безумно влюбленная в тебя, конечно. Нуждается в доступе к каждой части дома. Давай посмотрим... Кто я? Трофейная жена Техена, конечно. Я красивая, элегантная и чрезвычайно снобистская. Я люблю носить дорогую одежду, только лучших марок. Я не очень люблю платья, если только этого не требует случай. Я больше предпочитаю дизайнерские джинсы в паре с шелковистыми блузками. Каблуки - обязательное условие".
Она делает паузу, открывает глаза и поворачивается ко мне.
"Каблуки - это обязательное условие, думаешь?" Она сморщила свой маленький носик. "Конечно, обязательное. Черт возьми. Я ненавижу носить каблуки".
Она снова закрывает глаза и продолжает.
"Каблуки - это обязательное условие, у меня их десятки. Техену нравится, когда я их ношу, он говорит, что в них моя попа выглядит потрясающе. Я также очень стесняюсь своего роста, и постоянное ношение каблуков заставляет меня забыть о том, какая я маленькая. Мое любимое занятие - шопинг, и я покупаю тонну одежды. Моему мужу приходится выделять одного водителя специально для меня и моих походов по магазинам".
Еще одна пауза, и она снова поворачивается ко мне.
"Техен, мне понадобятся средства, чтобы поддержать ее пристрастие к одежде. Она импульсивный покупатель".
"Ты купишь все, что тебе нужно, - смеюсь я. Она совершенно чокнутая".
"Мой муж без ума от меня, и он позволяет мне делать с домом все, что я хочу, например, переставлять мебель, чтобы вибрация дома лучше сочеталась с вибрациями Земли. В доме ужасно холодно, поэтому я покупаю кучу комнатных растений и расставляю их повсюду. Я также осматриваю каждую комнату, потому что хочу убедиться, что энергия течет беспрепятственно, поэтому я переставляю картины и зеркала. Мне также не нравится стол в столовой, он такой перегруженный, и я решаю поменять его на изящный стеклянный, который я нашла в одном из журналов по дизайну интерьера".
Еще одна пауза.
"Эта женщина дорого стоит, Техен. Надеюсь, ты понимаешь, во что ввязываешься".
"Я справлюсь".
"Ваши похороны". Она пожимает плечами и продолжает: "Мой муж не любит, когда его прерывают, но, конечно, ко мне это не относится. Я часто захожу к нему в кабинет, чтобы проведать его и обменяться парой поцелуев. Это очень раздражает его мужчин. Они задаются вопросом, что Техен во мне нашел и почему он позволяет мне так много свободы, а потом решают, что он думает своим членом. Я всегда рядом, и они это ненавидят".
Я очарован тем, как она создает этого нового человека. Это одновременно безумно и великолепно. "Она, должно быть, потрясающая в постели, раз смогла так обвести своего мужа вокруг пальца", - комментирую я.
"Конечно, она такая. Иначе как бы она заставила его так потерять рассудок? Она не очень умна, но делает лучший минет".
Я представляю, как Дженни  делает именно это, и мой член мгновенно становится твердым.
Она открывает глаза и буравит меня взглядом. "Думаю, для начала этого достаточно, по ходу дела я буду развивать ее дальше. Что ты думаешь? Подойдет ли она?"
"Ты часто так делаешь? Создаешь разные личности и погружаешься в них", - спрашиваю я, пытаясь подавить желание схватить ее и поцеловать.
"Я делала это, когда была ребенком. Это была игра. Моя мама ненавидела это. Представь себе, что однажды утром ваша дочь спускается вниз и отказывается от завтрака, заявляя, что она уже много лет вегетарианка, хотя накануне на ужин у нее была ветчина и яйца. Она снова зевает.
"Ты не против, если я пойду вздремну? Я плохо спала прошлой ночью".
"Почему?"
Дженни моргает, смотрит в другую сторону и вскакивает с дивана.
"Кровать была слишком мягкой".
Я смотрю, как она бежит в спальню, и удивляюсь, почему ее щеки покраснели.