В Зоне Тумана

15

Кажется, я все-таки помянул вслух чьих-то родственников по материнской линии. Толкнув Хлюпика назад, присел. Ящик пронесся над головой и впечатался в дверной косяк. Раздался треск ломающегося дерева, и на голову посыпались обломки. Болезненно, но не смертельно.

Чертова тварь. Я поднялся на ноги, стряхивая с костюма щепки. Хлюпик сидел на полу и тер лоб. Посреди лба, словно прорезающийся рог единорога, вздулась огромная шишка с рассеченной посередине кожей. Сразу стало ясно, куда и чем пришелся удар. Везет ему сегодня на оплеухи.

Беглым взглядом оценил коридор. Больше до конца коридора посторонних предметов, по счастью, не было. А там поглядим. Если ублюдок один, то не сунется. Если много, то нам хана.

- Что это было? - Хлюпик поднялся-таки на ноги и теперь, морщась, мял свою шишку пальцами. Мазохист он, что ли?

- Бюрер, - коротко ответил я.

- Тоже аномалия?

Господи! Интересно, этот дурень хоть что-то про зону знает?

- Ты бы хоть поинтересовался, куда лезешь, - пожурил я. - Или про Монолит узнал и жадность глазки затуманила?

- Иди ты, - огрызнулся он.

Опять характер показать решил. Ни черта не умеет, ничего не знает, но на неприятности нарывается и характер есть. Наверное, этим он мне и понравился. Хлюпик, но не тряпка.

- Мутанты это, - устало объяснил я. - Говорят, разумные. Насколько у них реально мозги варят, я не знаю, хотя какое-то примитивное общество у них существует и даже подобие идолопоклонничества. Натащат кучу мусора и молятся. Но самое паршивое, что в них есть, это какие-то телекинетические способности. Видел, как ящиком кинул? Это не руками, а силой мысли, что ли. Кстати, судя по тому, как швырнул, он где-то рядом.

Хлюпик перестал терзать свою несчастную шишку.

- А почему бюреры?

- А почему Хлюпик?

- Сам назвал, - парировал он.

- Вот и их так назвали. Готов? Пошли.

За углом бюрера не оказалось. Зато в воздухе парила пара бочек. В отличие от ящика, который чуть не размозжил две головы: одну - дурную, а другую - мою, бочки плавали вверх-вниз с люфтом сантиметров в двадцать. То ли бюрер был далеко, то ли бочки были тяжелыми, хотя полные он их не поднял бы ни в жизнь.