бегущий в лабиринте: другая история

3.

Все ещё спят, кроме Минхо и Ньюта. Брюнет встал и пошел по естественным делам, отлить.

— Уже заботишься о ней? — спросил блондин, подходя к стоящему парню.

— Ты о ком? — включил дурочка парень.

— Ты знаешь о ком я, -проговорил бывший копач, — о Мэл, ты помогал ей и даже разделил свой плед. А ты и сам знаешь, что эта вещь для тебя значит

У каждого ведь есть такая вещь, которой дорожишь. Например у маленького ребенка — это плюшевая игрушка. Игрушка, которая дарит ему радость, успокоение, просто помогает расслабиться, забыться. Так вот у Минхо — это плед, он напоминает ему о былых временах, о Глейде, о Алби, который заботился о них, как о детях, который оберегал их, возможно, не всегда гуманными способами, приходилось наказывать, быть строгим, но это сработало, спасти все не удалось, но они живы благодаря ему, ребята могли умереть ещё в лабиринте. А этот плед не давал забыть ему об этом, напоминал азиату о том, что всегда надо быть человеком, как делал это их лидер, помогающий каждому прибывшему в это треклятое местечко. У Мэлани тоже есть такая вещица. В ее случае это фото Галли и его футболка, которую она тоже отыскала в своих вещах, в поисках нужного снимка. Она пахла этим вечно угрюмым, ничем недовольным парнем. Это все, что он оставил после себя. Скажите, а о чем собственно напоминала футболка и фотокарточка? Это не давало ей забыть, зачем она творила такие вещи с ни в чем не виноватыми подростками. Это не оправдывает ее, русоволосая прекрасно понимала, что если бы парень выжил, навряд ли он встретил ее с распростёртыми объятьями, Галли бы в жизни не понял, почему она так поступила, но Мэл было бы плевать, он был бы жив и ей этого было бы достаточно. Достаточно, видеть как он говорит, как эмоции сменяют одна другую на его лице, как он просто существует, это приносило бы ей огромное удовольствие, несмотря на то что он ее бы ненавидел, это абсолютно не важно. Важно то, что он рядом.

— Ничего подобного, я просто хотел спать, а она мне мешала, — все на что был способен этот до безумия раскаленный от стыда мозг. Блондин лишь улыбнулся, он не злорадствовал нет, Ньют был рад, рад, что у его друга могла бы быть подружка, — Нашел место обсуждать девчонок, — пропыхтел азиат, заправляя свое поло в грязные, коричневые, широковатые джинсы. Минхо был рад, что ушел от диалога, так ещё и так по минховски, съязвив. Блондин так и остался там, наблюдая за горами, азиат же удалился в сторону тихо и мирно спящих ребят. Мало кто спал, один Арис и Мэлани были отключены от мира.