Супермен

Созревание

Тяжелая и угрюмая дорога, забитая машинами, протягивалась вдаль, словно мрачный путь в неизвестность. Все вокруг замерли в молчаливом ожидании, трепетно надеясь на свою очередь прорваться сквозь этот хаос. В автобусе, который стал для Колиспея временным убежищем, царило напряжение. Он пытался маневрировать, ища просветы среди металлического моря, стремясь обогнать остальных. Колиспей сидел, сжимая руки в беспокойстве, ведь он опаздывал на свою первую работу, а время безжалостно тикало. Водитель автобуса, в свою очередь, действовал неосторожно, словно играя с судьбой.

Внезапно перед автобусом выскочила машина, а на противоположной стороне другая врезалась в неожиданно возникшее препятствие. Автобус сумел затормозить в последний момент, избежав катастрофы. Коляска с маленьким ребёнком, словно призрак прошлого, покатилась вперёд, но Колиспей, реагируя инстинктивно, успел её придержать.

Сидя в автобусе рядом с водителем, Колиспей увидел через лобовое стекло, как машина перевернулась, и оттуда доносились крики отчаяния. Водитель, словно пробуждённый от забытья, рванулся наружу, чтобы оказать помощь. Люди вокруг, словно вампиры, жаждущие чужого горя, начали снимать происходящее на свои телефоны. Колиспей и водитель, не обращая внимания на морок вокруг, разбили стёкла машины. Водитель вытащил женщину за рулём, а Колиспей аккуратно извлёк маленького ребёнка. К счастью, никто не погиб, но мать ребёнка сломала руку, пытаясь защитить своё чадо. Кости выступили из плоти, и вся тяжесть последствий удара, кусочки металла и стекла, обрушились на её руку. Когда Колиспей увидел лицо женщины, он в ужасе узнал в ней свою собственную мать, а в ребёнке – себя младшего.

Вернувшись домой, он рассказал всё своей матери, которая вспылила от гнева. Её слова были полны страха за сына, ведь такие поступки могли иметь непредсказуемые последствия. В порыве гнева Колиспей словно сжался, а затем взмыл вверх с силой, превосходящей мощь ударной волны. Крыша дома обрушилась, а он, подобно пуле, стремительно взлетел в небо, пронзая его насквозь, пока Анабель продолжала ругать его, не замечая происходящего чуда. Когда она закончила свою тираду, Колиспей уже стоял на своём месте, а крыша дома, словно по волшебству, была цела. "Снова ты витаешь где-то в облаках?" – спросила мать с иронией.

После этого Колиспей потерял веру в людей и даже в себя. Он отказался от своего героизма и своих сил. Он больше не носил костюмы, сшитые матерью. Но в одну злополучную ночь, когда его мать заболела, он был вынужден вызвать врачей. Они приехали и увезли её в ближайшую клинику, но вход туда был запрещён из-за распространения вируса, который охватил страну. Люди страдали, чувствуя себя ужасно. Колиспей стоял на морозе в тонкой кофте и джинсах, но холод не достигал его сердца, занятого тревогой за матерь. Его жизнь с ней промелькнула перед глазами, как фильм на быстрой перемотке.

Через несколько часов ожидания, когда анализы были сделаны и мать перевели в другую клинику, Колиспей обернул её в плед, из которого когда-то была сшита его первая накидка супергероя. Этот плед, который он все это время хранил, вновь стал символом надежды и защиты. Он обернул им мать, и они вместе дошли до машины скорой помощи, где она отправила его домой.

Мать благополучно добралась до клиники, а Колиспей дома ждал новостей. И вот, наконец, он получил лучшие из возможных вестей – мать скоро вернётся домой.

На севере, среди заснеженных гор, где ещё можно было найти редкие уголки криптонита, Колиспей снова блуждал по уголкам своих комнат. Вместо простого флажка с символикой "S", на полу лежал полноценный, красивый и яркий костюм Супермена. Он подлетел к нему, взял в руки, осмотрел, и внезапно оказался в своей комнате дома. Но его комната преобразилась до неузнаваемости, став похожей на космическую станцию, наполненную светом и окружённую ярким садом с разнообразием цветов. Среди этого великолепия стояла таинственная девушка, и Колиспей, словно по волшебству, знал её имя.

Она медленно приблизилась к нему, но её лицо оставалось скрытым за покровом тайны, словно луна, скрывающаяся за облаками ночи. Как только она коснулась его, волшебным образом оказалась внутри его костюма. Обняв его, накидка окутала их обоих, словно символизируя их единение, подобно двум рекам, сливающимся в одно целое.

Выходя из своей комнаты, Колиспей подошёл к своей матери и увидел, как его накидка развевается на ней, словно ветер, пришедший из другого мира, играет с ней в танце судьбы. В руках он держал свой костюм и протянул его матери.

– Это я сделала для тебя, сын мой. Новый и совершенный. Ты мой герой и всегда им был! – сказала она с гордостью в голосе.
– Мама, этот костюм принадлежит тебе.
– У меня уже есть свой костюм, пока ты его носишь, я тоже в нём. Лучше подумай о том, кому достанется участь хранить его.
– Хотел бы я знать.
– О, ты знаешь! Просто ты ещё не встретил этого человека.

Анабель снова протянула ему костюм, а он, взяв его, отнёс в свою комнату и спрятал в большой куб, украшенный узорами, напоминающими стилистику криптона, как будто каждый узор был ключом к тайне его силы. На этом костюме уже не было инициалов на груди. Он закрыл дверцу куба на ключ, а ключ спрятал в надёжное место. Костюм будет храниться там до тех пор, пока не настанет его время – время, когда новый герой встанет на защиту мира, вдохновлённый легендой Колиспея, как звезда, вспыхивающая в темноте, чтобы указать путь потерянным.