В жизни 18-ти летней Ярославы наступает переломный момент: она находится на грани отчисления из-за своей плохой успеваемости.
В разговоре с директрисой девушке дают второй шанс, но лишь при условии того, что она отработает все свои пропущенные часы...
Стаж работы Валерия Викторовича был велик, из-за чего я приняла решение прислушаться к его словам. В дни назначенных консультаций, я оставалась дожидаться Осипова, ибо желание ему помочь — было искренним.
Но он так и не пришел.
Ни на следующий день. Ни через день.
5 июля.
17:51
<...>
— Даже не знаю, как это объяснить. — Угрюмо заключила Ангелина.
Я обратила внимание на ее позу: она была закрытой. Руки девушки были сложены на груди, а зрительный контакт вовсе отсутствовал.
— Попробуй объяснить это так, как видишь это непосредственно ты сама. — Я заметила, как шатенка скрестила щиколотки ног. — Высвободи эмоции, мысли — будь честна в первую очередь сама с собой.
Клиентка выдержала небольшую паузу.
— Я считаю, что я не самый привлекательный человек. — Она потупила взор, перебирая в руках снятый браслет с правого запястья. — Мне кажется, в общении с другими людьми те смотрят только на мою внешность.
— Молодец, что прислушалась к своим мыслям. — Провокационно произнесла я, делая заметки в черном блокноте. — Раз ты так считаешь, давай немного порассуждаем.
Ангелина бегло одарила меня взглядом.
— Была ли ты такого же о себе мнения, допустим, в детстве?
Почесав затылок, девушка на мгновение задумалась.
— Не припомню такого.
— Хорошо.
Сделав очередную заметку на листке светлой бумаги, я не выпуская черную ручку из под тонких фаланг, сложила меж собой мягкие подушечки пальцев.
— Раз в детстве ты была о себе иного мнения, что стало причиной его изменения?
— Люди. — Из подо лба ответила она. — В частности мои одноклассники. Начиная с третьего класса, никто не отказывал себе в возможности обозвать меня "дочерью Крюгера" или же "ошибкой природы".
Неторопливо взглянув мне в гетерохромные глаза, юная девушка обнажила передо мной большое, ярко-бардовое родимое пятно.
— Разве всё настолько плохо? — Всхлипнула она.
— А что ты сама думаешь? — Вопросила я, указывая кончиком ручки на зеркальное панно, что находилось побоку от шатенки.
Заострив внимание на своем отражении, Ангелина вытерев слезы, робко произнесла:
— Я так не считаю.
— А знаешь почему?
Клиентка вопросительно кивнула головой.
— Потому что ты любишь себя. — Добросердечно начала я, протягивая той бумажные салфетки, что находились на невысоком, журнальном столике. — Многие люди отрицают любовь к самому себе, лишь до того момента, пока навязанное посторонними мнения не уходит на задний план.
Я бегло взглянула на настенные часы: 18:02.
— К сожалению, на этом наша консультация закончена. — Тягостно произнесла я. — Ты отлично сегодня поработала, так держать.
Девушка фыркнув носом растворилась в едва заметной улыбке.
— Приятно слышать.
Встав с бежевого кресла, шатенка покорно устремилась к напольной вешалке, рядом с которой находился оставленный полтора часа серый рюкзак.
— А когда наша следующая консультация? — Поинтересовалась та, накидывая длинные лямки на хрупкие плечи.
— Одну секунду. — Перелистнув пару страниц, я заострила усталое внимание на написанном мной ранее графике:
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
— В следующую среду. — Изъяснила я. — В пол четвертого вечера.
— Спасибо. — Едва кивнула та. — Тогда я пойду?
— Да. Конечно.
Проводив юную девушку гетерохромный взором, я взглянула на фамилию следующего клиента:
— Осипов "..."
Мельком бросив взгляд на время, я поняла, что Илья снова опаздывает.
В голову начали проникать не лучшие мысли о том, что русоволосый вновь не удостоит меня сегодняшним присутствием.
Я это понимала и все же решила дать парню еще один шанс, подождав того лишние десять минут.
Однако он не пришел.
Вычеркнув фамилию Осипова из списка клиентов, я изнемождено встала с бежевого кресла, вяло устремившись к напольной вешалке, на крючке которого находился мой белый шоппер.
Поместив черный блокнот со своей излюбленно ручкой в переносной мешочек, я распахнув светлую дверь той же рукой, что держала сумку — оторопела, ибо на пороге минималистичного кабинета я заметила неловко стоящего Илью.
